Преподаватель взяла артефакт в правую руку, коснулась руны холода, и та поголубела, наполняясь магией.

— Блестящее предположение, вы пока первая из трех курсов, определившая предназначение дихотомного артефакта с одного взгляда. Не понимаю, как дочь самого Бартоломью Бизо решила стать ритуалистом. Такая потеря для науки. Насчет коммерческой ценности… К сожалению, изобретению год, а запросов на продажи от магазинов нет. Месяц назад Академия выставила на продажу лицензию, возможно, появится желающий усовершенствовать артефакт.

Я мысленно потерла руки. Отличненько. Считайте, желающие уже есть. Небольшая доработка в нашей домашней лаборатории, и этот мир узнает сладость чудесного мороженого быстрого изготовления. Взрослые и дети будут лакомиться прохладным кушаньем и радоваться необычному вкусу нового десерта.

Говорят, что настоящие деньги делаются на страхе и боли, но я предпочитаю крепко спать в своей постели без толпы телохранителей у двери и видеть в снах веселых и довольных людей, чья жизнь стала лучше от товаров Бизо. Никогда не понимала наркобаронов и прочих преступников. Жить и чувствовать мишень на спине, знать, что тебя и семью проклинают тысячи людей. Да никакие деньги этого не стоят.

Миссис Зирро нажала на ручку, и из артефакта на стол выкатился ледяной шарик Слишком маленький и пока почти бесполезный, но это мы исправим.

Преподавательница повертела артефакт, глядя на него с нежностью:

— Нас окружают вещи разной природы. И многие артефактники боятся сочетать, экспериментировать, соединяя разные сути. Но вдумайтесь, так же, как вода и холод создают лед, так и сочетание на первый взгляд разного — создаст новые возможности. Из песка и огня мы получим стекло, из древесины и воды — бумагу. От мужчины и женщины рождаются дети.

Аудитория заулыбалась. Я шла к своему месту и думала. Мужчина и женщина. Мы с Торвалем такие разные, по мышлению, по происхождению и даже по природе, но как же нас тянет друг к другу. Я постоянно думаю о нем. Вместе мы то спорим, то обнимаемся. Дихотомия отношений.

Проходя мимо окна, я взглянула мельком и пошла дальше. Стоп. Я, затормозив, сделала шаг назад. Медленно.

От боковой уличной калитки мелкими шажками двигался низко опустивший голову худощавый молодой человек в излишне облегающем пиджаке и брюках, похожих на лосины. Настоящая жертва моды.

Но насторожили меня не брюки в облипку, демонстрирующие наличие белья и половых признаков, но полное отсутствие вкуса. Мое внимание привлекла сверкнувшая в ухе серьга.

Похож на Рафаэля. Очень. Только что он делает в Академии?

Так и не дойдя до своего места, я прижала ладонь ко лбу и, как могла, изобразила легкое недомогание. Переволновалась. Ах, меня вызвала сама миссис Зирро.

Несколько удивленная профессор разрешающе кивнула, и я выскочила за дверь, провожаемая в спину ее скоростным невнятным бубнением:

— Тпрь мы пнимам, что счетания свзующих элментв…

В коридоре было тихо и прохладно. Шли занятия, все, и студенты, и преподаватели сейчас находились в классах. Чтобы не издавать громких звуков в пустых переходах, пришлось снять туфли и побежать к лестнице в чулках и на цыпочках.

На первом этаже со скрипом распахнулась дверь, но предварительного стука не было, посетителя ждали. Осторожно свесившись с перил, я посмотрела вниз, изучая административный коридор.

И на моих глазах теперь уже поднявший голову Рафаэль Козо зашел к проректору.

Глава 34

Больно? Ничего страшного, это — в учебных целях

Так, я просто обязана услышать, что они говорят. Эти два человека не имели ничего общего, даже жили в разных городах. А связаны были только одним — претензиями к Бизо.

Если я постучу сейчас в кабинет, они оба насторожатся и могут разойтись, чтобы встретиться уже там, где я их не увижу. Значит, мне следует сделать обходной маневр.

Окно! Во многих детективных фильмах умный герой подслушивал через окно. Что ж, воспользуемся опытом, воспетым в искусстве. Я надела туфли и прыжками, боясь опоздать к самой интересной части разговора, понеслась на улицу.

Фронтон административного корпуса выходил к кованой ограде, и толстенький охранник, гордо прогуливающийся мимо въездной будки Академии, с интересом посмотрел, как я выбегаю из двери, доброжелательно ему улыбаюсь и с энтузиазмом ныряю в ряд кустов, посаженных вдоль высоких окон.

Первый этаж здесь не чета привычному варианту моего мира, когда в первый ряд окон легко не то что заглянуть, но в некоторых случаях можно даже залезть не подготовленному физически человеку.

Помню, когда я была маленькой и мы жили в однокомнатной квартире на первом этаже, соседка тетя Лариса даже время от времени позволяла себе из дружеских побуждений давать некоторые деликатные советы моему отцу. Мама потом говорила, что советы пригодились. Но уже после переезда на новую квартиру.

А здесь, чтобы подсмотреть хоть глазком, мне придется прыгать, как баскетболист к корзине. Не думаю, что злоумышленники будут спокойно продолжать обсуждать свои дела, если моя голова будет любознательно маячить вверх-вниз в окне.

Черт, так дело не пойдет. Я выскочила из кустов и, приветливо помахав рукой охраннику, со словами «Это в учебных целях» забежала опять в здание. Если бы я сказала: «Поднимала ручку», он бы заподозрил неладное при моем следующем возвращении. А «учебные цели» — размытое, прекрасное объяснение на все случаи жизни. Вроде как «для работы». В моем прежнем мире не так много было золотых ключей аргументации, но это один из них. Говоришь: «Для работы» — и хоть подозрительные агрегаты в офис проноси или, наоборот, выноси документы ящиками. Все только кивнут понимающе.

Найти сейчас лестницу не представлялось возможным, стул недостаточен по высоте, зато я знала, где мне помогут.

— Пс-ст! — произнесла я, заглядывая в аудиторию и сигнализируя друзьям.

Первыми среагировали отнюдь не Стэн с Аглаей, а блистательная миссис Зирро.

— Что вам, мисс Бизо? Нужна помощь?

— Будьте добры, разрешите мистеру Стэну проводить меня в лечебный корпус.

Преподаватель внимательно осмотрела мое запыхавшееся лицо и порванные чулки в запыленных туфлях.

— Что ж, вижу, вам действительно нужна поддержка.

И — о счастье! — Стэна благосклонно отпустили.

— Значит, так, — бормотала я, таща его за руку на улицу, — ты кое