Должно быть, она поняла, что я откажусь принести ей клятву верности, и потому устроила это представление с улыбками, смехом и близостью, которое должно убедить наблюдавших за нами церковников и олдерменов, что Утред Беббанбургский — ее союзник. Дойдя до двери, я оглянулся. Двое слуг помогали Эдуарду подняться на ноги, Я подумал, что он угасает, и все эти люди на длинных скамьях уже выбрали, на чьей они стороне. Многие поддержат Этельхельма из-за его богатства и силы, но остальные последуют за Эдгивой в надежде ухватить свою долю при грабеже имений Этельхельма.
А некоторые из людей в зале, менее знатные, у которых есть свои причины не любить Этельхельма, поддержат Эдгиву, если поверят, что я ее союзник. Может быть, я и стар, но по-прежнему внушаю страх, Я думал, Эдуарду следовало уничтожить Этельхельма сразу же, когда он бросил его сестру, но король, видимо, понимал, что это вызовет в Уэссексе войну, которая вполне может закончиться его смертью и разрушением королевства. Итак, пока что этелингом оставался Этельвирд, и Этельхельма это устраивало.
Но если Этельхельм поверил, что я защищаю интересы Эдгивы, он захочет воткнуть мне в брюхо клинок, повернуть его и сплясать на моих кишках.
— Надо было ехать домой, в Нортумбрию. — пробормотал я. — и уничтожить Скёлля, Эта свара — не наше дело.
Вот только Сигтрюгра позвали на витан. Значит, все-таки наше дело, нравится это нам или нет. Вслед за Этельхельмом мы вышли в заливаемую дождем ночь.
Харальд, начальник стражи, сражавшийся рядом со мной при Эдс-Байриге, подал мне мечи.
— Ты видел лорда Этельхельма? — спросил я.
— Он повел своих воинов в королевскую часовню, господин.
Харальд кивнул, указывая на открытую дверь в противоположном конце двора, ведущую в помещение, залитое светом свечей.
За непрерывным шипением проливного дождя я едва мог расслышать пение монахов. Значит, Этель-хельм станет утверждать, что молился, а тем временем его люди будут охотиться на меня на темных улицах Тамворсига.
Я дал Харальду еще шиллинг, и мы втроем вышли из дворца. Большая арка с мерцающими на ветру факелами на стенах ненадолго укрыла нас от дождя, У наших ног лежал темный город, воняющий дымом и нечистотами.
— Думаешь, у людей Этельхельма было время, чтобы. — начал Берг, но Финан его перебил.
— Нас вызвали больше часа назад. Так что у этого мерзавца было вполне достаточно времени послать своих псов в город.
— Вот только куда? — спросил я.
Дождь все стучал. Мы еще оставались под дворцовой каменной аркой, где кто угодно мог нас увидеть из города снизу, и я двинулся в кромешную тьму и дождь, по крутому склону покрытого дерном хребта, на котором стоял старый форт.
— Они же не нападут рядом с дворцом.
— Не нападут? — засомневался Берг.
— Здесь слишком много королевских стражников, услышат.
— Значит, его люди ждут в городе?
— Сигтрюгр тоже где-то там. — проворчал крадущийся за мной Финан.
— Он нас не видит, как и мы его.
Настроение у меня было скверное. Брат Бедвульф протащил меня обманом через вею Британию, моя дочь погибла, Скёлль избежал моей мести, а Эдгива играет со мной ради своих амбиций. Теперь и Этельхельм держит меня за дурака, и я подозреваю, что его люди нас караулят, А может, и нет? Ночь такая гнусная и темная, что вполне возможно, он решил подождать.
Было время, когда я гордился своей способностью подкрадываться в темноте, как скедугенган, ночная тень, но под этим безжалостным ливнем ни к кому незаметно не подобраться, только все испортим, Я выругался, и Финан тронул меня за локоть.
— Слушай!
Я прислушался. Ничего, только капли дождя стучат по соломе под нами.
Наверное, у Финана слух куда лучше.
— Кто здесь? — спросил он.
— Я, господин! — отозвался голос, и я смутно различил темную фигуру, взбирающуюся по склону.
Рорик, мой слуга. Он чуть не съехал вниз по скользкому дерну, но я ухватил его за запястье и подтащил наверх.
— Король Сигтрюгр послал меня к тебе, господин.
— Где он?
— Там, внизу, господин. — сказал Рорик и, полагаю, указал вниз, в сторону города, хотя что толку в темноте от этого жеста. — Он сказал, семь человек поджидают тебя в церкви Святой Эльфриды, господин.
— А плащи у них красные?
— Я их не видел, господин.
— И где эта церковь?
— Да прямо здесь, господин. Ближайшая к нам.
— На улице кузнецов? — спросил Финан.
— Да, господин.
— А Сигтрюгр где? — спросил я.
— Он приказал сказать тебе только то, что он где-то поблизости и ждет, господин.
Я вспомнил, мы проходили мимо той церкви. Дверь в нее была открыта, изнутри лился свет лучин и свечей. Конечно, врагам удобно там нас ждать, В такой темноте меня ни за что не увидеть, не говоря уже о том, чтобы узнать, но слабого света из церковной двери им хватит, и семеро вооруженных людей живо расправятся с нами на темной улице.
— Идем на дорогу. — приказал я. — и мы пьяны, Рорик, держись в стороне.
Мы свернули назад, к дороге, ведущей в форт, и запели, Эдгива устроила в Тамворсиге целое представление, ну а я сыграю в другую игру, Я заревел любимую пьянчугами песню про жену мясника и, шатаясь, поплелся, хватаясь за руку Финана, Мы подошли к перекрестку у подножия холма, улица оружейников с кузницами теперь находилась слева. Через серебристые струи дождя я уже различал поток света из маленькой церкви. Мы на мгновение остановились, я запел громче, а потом метнулся в тень, издавая звуки, будто меня рвет. Завыла собака, я взвыл в ответ, и Финан шатнулся ко мне, голося песню на родном ирландском.
— Мне нужен пленный. — сказал я ему и снова завыл, вызвав яростный лай полудюжины псов.
Рорика я пихнул в тень склона холма на другой стороне улицы, приказав оставаться там, а мы — Финан, Берг и я — побрели по самой ее середине. Собаки все лаяли, но люди кричали им, чтобы умолкли. Обитатели улицы забеспокоились о том, кто бродит в ночи, разумный народ проверит, крепко ли заперты
