Всегда удивляло, что хоть не родственники, но она старалась заботиться обо мне, как мать. Моя несостоявшаяся мачеха…

– Ах да, чуть не забыла! – Хельга хлопнула себя по лбу. – Буран-то наведенный был.

– Что ты сказала? – Мое радужное настроение потускнело.

Если ужасный катаклизм – дело человеческих рук, он может повториться.

– Пришлось перерезать нить, которой привязали буйство стихии к этому городу, – объяснила вторая снежная ведьма.

У ментальщика еще и водно-воздушный дар? Очень плохо. Чтобы не было повторения сегодняшнего сражения, его придется найти и обезвредить, как и говорил Эйден.

Будто читая мои мысли, он погрозил мне пальцем:

– Даже и не думай – без тебя разберутся, пока будешь находиться в лазарете.

– Как в лазарете?! – Я не удержалась от разочарованного крика. – Я отлично себя чувствую!

Второе имя Эйдена – неумолимость. Скрестив руки на груди, он медленно покачал головой:

– Ты во второй раз оказалась на грани выгорания. Лазарет тебя ждет, Иза.

– Но так нечестно! – Я была готова расплакаться, лишь бы остаться с ним рядом, но смущало присутствие второй снежной ведьмы и ее полный недоумения, осуждающий взгляд. – А как же расследование?

Доморощенный тиран молча подхватил меня на руки и направился в сторону лестницы, но я еще успела услышать отрывок разговора ведьм:

– Я что-то подустала…

– Неудивительно, этот мир не балует нас магией. В моем трактире уютные комнаты, а для восстановления силы найдутся чудесные ягоды…

Буран и нечисть серьезно потрепали крепостную стену: где-то летуны выбили куски кладки, где-то пошли трещины. «Воздушную сеть» придется латать не один день. Но по-настоящему жаль, конечно, людей. Не все пережили этот вечер.

Глядя на вереницу раненых стражей, которые шли сами или их тащили на носилках товарищи, я попросила Эйдена остановиться.

– Нет. Тебя осмотрит целитель.

– Я жива, здорова и даже при магии. Зачем мне целитель?

– Тебя осмотрят. Точка.

Упрямство кромешника, его категоричность раньше взбесили бы до красных пятен перед глазами. Но теперь пришлось согласиться – все же он прав.

С тем, что меня осмотрит целитель, я окончательно смирилась после поцелуя, которым наградил муж, прежде чем передать в руки Янара.

– Я вскоре вернусь, Иза, и мы пойдем домой.

Все смотровые лазарета оказались переполнены, поэтому диагностику проводили прямо в палате, на треть занятой спящими ранеными.

С четверть часа целитель осматривал и мучил меня вопросами. Услышав, что я вроде бы как должна выгореть, но почему-то все еще маг, Янар навел на меня указательный палец и взволнованно велел:

– Сиди здесь! Я приведу главного целителя!

Вздохнув, я принялась осматривать палату вьюженского лазарета, куда попала в первый и, надеюсь, в последний раз, ведь если маг-защитник ранен, его личные щиты неудовлетворительного качества и сам он плохой специалист.

Что ж, палата не такая, как у лорда Свера, но хороша, в принципе, одинаковая для всех лазаретов. Стены выкрашены бледно-зеленой краской. Высокая кровать, к слову, мягкая и удобная. Соседи, два спящих целебным сном стража, не беспокоили.

А я все же сильно устала – сейчас, расслабившись, я неимоверно захотела спать. Подожду до дома, только полежу немного с закрытыми глазами, всего одну минуточку…

Кто-то грубо встряхнул за плечо:

– Эйк!

Надо мной склонился мужчина в зеленой форме целителя и такого же цвета повязке, прикрывающей низ лица. Бесцеремонный нахал!

– А можно нежнее? Я все-таки пациент, а не мешок с прошлогодней морковью.

– Любой каприз, милая! – хохотнул целитель знакомым голосом и накрыл мое лицо влажной тряпкой.

Резкий запах, настолько противный, что дышать невозможно, забил нос.

Кастанос! Новая попытка похищения… Боги мои, как несправедливо… После бурана несправедливо!..

Я забилась, силясь оттолкнуть навалившегося дельца, но внезапная слабость отобрала все силы к сопротивлению.

Дальнейшее помню смутно, фрагментами. Кастанос ругался, пока одевал и обувал меня. Затем тащил куда-то, задевая углы моим вялым телом. Как же холодно… Затем холод отступил – и я провалилась в темноту.

Очнулась, когда Кастанос лил в рот какое-то зелье. Я выплюнула.

– Пей! Для тебя же стараюсь, чтобы после морозянки голова не болела.

Добрый какой… Сначала дал понюхать эту гадость, теперь лечит. Но отворачиваться я перестала, выпила предложенное зелье до последней капли.

Над головой ночное небо и ветки сосен. Я лежала в ворохе теплых одеял на санях, запряженных черным ньйором. Связанные спереди руки позволили рассмотреть, что мой дар снова скован уршилем.

Кастанос прикрыл меня еще одним одеялом, сел на облучок и дал знак зверю двигаться дальше.

Нет, нет, нет… Я сплю. Это кошмар! Боги не могут быть жестоки настолько!

Паника, отчаяние, злость на судьбу и похитителя. Эмоции захлестывали, пока не увидела перед собой, как наяву, безмятежное лицо мужа. Фрост меня найдет. Обязательно найдет!

Спокойствие вернулось не сразу, но я справилась. Кастанос не подозревает, что связался с кромешником, иначе не стал бы так наглеть.

Новая мысль и вовсе принесла уверенность, что все будет хорошо. Я хотела быть в курсе событий? Узнать, зачем Кастаносу маг-защитник? Связан ли он с загадочным ментальщиком, организовавшим нападение нечисти на Вьюгу? Хотела – получила! Иногда желания исполняются самым причудливым образом, и нам достается сомнительное счастье расхлебывать их последствия.

– Зачем ты меня похитил? Как вообще вывез из города?

– Поболтать хочешь? Что ж, скрасишь мне поездку. – В голосе похитителя звучало довольство и благодушие, при этом он подгонял хлыстом ньйора, хоть тот и так бежал быстро.

У него вышло задуманное и можно прикинуться добряком? Но я-то знаю, что он бесчестный негодяй. Наблюдая отвратительное обращение с животным, я морщилась, не в силах прекратить издевательство.

– Как ты вывез меня из крепости?

– О, милая, проще простого! – Кастанос самодовольно рассмеялся. – На воротах сейчас проверяют лишь тех, кто входит. Не представляешь, как много во Вьюге застряло людей из других градов. Несмотря на ночь, они спешат домой, чтобы узнать, как пережили непогоду их близкие.

Гад, его веселит чужая тревога! Я закусила щеку изнутри, чтобы не высказать все, что о нем думаю.

– А похитил я тебя, потому что хочу стать магом.

Внутри у меня все похолодело. Неужели нарвалась на фанатика? Одного из тех, кто считает, что можно отобрать чужой дар? Они проводят выдуманные ритуалы, ничего не получая, и только губят людей…

– Ты маг, должна понять, что сила стоит того, чтобы за нее боролись. Сдам тебя с рук на руки – получу награду.

Меня чуть-чуть отпустило. Выходит, ритуалы с моим участием проводить не планирует, он всего лишь посредник.

– Кастанос, что такое Белая Пустошь?

Похититель резко обернулся.

– Откуда знаешь?!

Хорошее настроение пропало – в зеленых лучах прикрепленного к облучку артефакта мужчина выглядел страшно: искривленный в оскале рот, прищуренные глаза. Хищник, готовящийся растерзать жертву.

– Разве не слышал о старателях, которые в беспамятстве бормочут эти слова? – осторожно спросила я.

Кастанос расслабился и хохотнул:

– Скоро и ты узнаешь о Пустоши правду! Хотел бы я увидеть твое лицо в этот момент!

На этом наша беседа завершилась – мы съехали с охотничьей тропы, деревья росли кучно, и похитителю приходилось следить, чтобы сани куда-нибудь не влетели.

С трудом, как увечная гусеница, я приподнялась повыше на своем ложе. Световой артефакт позволял осмотреться по сторонам, чем я и занялась, попутно пытаясь ослабить веревки на руках.

В