Информации по аристократам, по расстановке сил в городе, тоже хватало. Но, к моему стыду, за сухими строками текста я не смог разглядеть многого и очень часто пропускал важную информацию, не представляя ее ценности и не осознавая всего, что можно было понять. Поэтому и соображений о работе с этими господами было не так много, хотя проблем от них намного больше, чем от обычных преступников.
Я глубоко вдохнул ночной воздух.
«Все-таки интересно, смогу ли я чужими руками расправиться со своими врагами или нет?»
После допроса пленных на лужайке перед домом у меня возникло два извечных вопроса: Кто виноват? И что делать?
С виноватыми определились довольно быстро. Первым в моем списке, судя по словам воров, должен стоять маг, дежуривший у городских ворот и сканировавший всех, попадающих в его зону. Не зря он показался мне подозрительным. Странно, что маг так опоздал с продажей информации, она успела устареть, ведь камни души я давно отдал на хранение в банк. Интересно, продал он информацию обо мне кому-нибудь еще или пока попридержал? Необходимо срочно с ним пообщаться.
Однако тут на сцену вышел второй виновник, авторитет трущоб по имени Седой Ганс. Именно его ребятишки, обвешанные амулетами, словно новогодние елки гирляндами, сейчас валялись у меня на лужайке, связанные коварными растениями и природной магией. К сожалению, они уже пошли на дело и Ганс будет с нетерпением ждать их возвращения. Поэтому необходимо первым делом разобраться именно с ним. Магом займусь позже.
Итак, с виновными разобрались, что делать дальше?
Думаю, необходимо устроить в трущобах кровавую заварушку, мини-войну, которая отвлечет от меня внимание преступного мира и заставит бандитов обратить внимание на сохранение и приумножение собственных богатств и противодействие коллегам по ремеслу. Не очень интересно следить за молодым студиозом, у которого неожиданно оказались камни души, пока в трущобах кипят страсти, которые грозят перерасти в новую кровавую бойню! Ведь так? По крайней мере, я на это надеюсь. Проверим, стоит ли голова на моих плечах хоть чего-нибудь!
– Что с нами будет? – тихо спросил один из воров, тот, которого я допрашивал первым.
Пару минут назад я закончил допрос, дал обоим возможность выговориться. Держать их отдельно друг от друга для более тщательного допроса не видел смысла. Времени и так мало. На все про все у меня есть пара часов. Надеюсь, удастся сделать то, что задумал.
– Я оставлю вам ваши жалкие жизни, – высокомерно заявил я и, заметив, как мужчины встрепенулись, закончил: – Если вы сделаете кое-что для меня.
Для простого разбойника Пирна эта ночь проходила совершенно обыденно. Вся их кодла сидела в трактире и пропивала деньги, имеющиеся в наличии. Кроме женщин легкого поведения посторонних в трактире не было, все свои, все как всегда. Так что ничто не предвещало беды.
Трактир принадлежал главарю Эрну, в банде которого Пирн состоял, однако, несмотря на это, за выпивку ему приходилось платить, хотя и меньше, чем в других заведениях. Дрянное разбавленное винцо было настолько привычным пойлом, что даже не вызывало отторжения, хотелось еще, но деньги, вырученные на прошлом деле, подходили к концу, а желания выходить на свободную охоту в надежде забраться в кошелек к толстосуму пока не возникало. Слишком в последнее время стража распоясалась. Не давала зайти в приличные районы, могла огреть дубиной почем зря. Дошло до того, что стало опасно выходить на промысел!
Поэтому Пирну оставалось надеяться, что его угостит кто-нибудь из более удачливых друзей-разбойников.
«Неужели опять в академию поступил кто-то из очень знатной семьи?!» – с досадой подумал мужчина и сплюнул на грязный пол. В этот момент все в трактире замолчали и уставились на входную дверь. Поднимая голову, мужчина уже знал, что случилось – в трактир зашел посторонний, не имеющий никакого отношения к банде Эрна.
Как потом оказалось, это был его спаситель.
Молодой черноволосый мужчина лет двадцати пяти, в дорогой одежде, с лицом безмерно пьяного и столь же безмерно счастливого человека стоял на пороге трактира.
Не привыкшие к столь богатым и презентабельно выглядящим посетителям разбойники продолжали молчать.
«Как он в таком пьяном виде и в такой дорогой одежде смог забраться в центр трущоб?! – с недоумением подумал Пирн. – Его уже давно должны были огреть по голове чем-нибудь тяжелым и раздеть».
Оглядев присутствующих пьяным и одновременно счастливым взором, молодой человек заплетающейся походкой побрел в сторону трактирщика и, раскрыв горловину небольшого кошеля, который, как по волшебству, попал к нему в руку, вывалил десяток золотых монет прямо на прилавок.
– Неужели все?! – пьяно удивился он и потряс совершенно пустым кошелем. Убедившись, что денег нет, поднял голову на трактирщика и, сфокусировав взгляд, спросил: – Уважаемый, этого хватит, – он показал на золотые монеты, – чтобы залить уважаемую публику вином, пивом и всем горячительным, что у тебя есть?
– Хватит, – жадно рассматривая монеты, ответил трактирщик.
– Тогда чего ты стоишь?! – возмутился посетитель. – Наливай, разноси бочонки, сегодня все должны напиться! Ведь сегодня счастливый день, у барона Мюнхаузена родился сын! Уважаемая публика выпьет за рождение моего сына? – повернувшись, спросил он.
– Да!!! – взревел трактир.
– Напьется как надо? В хлам?!
– ДА!!!
– За сына барона Мюнхаузена! – закричал франт и отпил из кружки, непонятно как появившейся на месте, где только что лежал десяток золотых монет.
– За сына барона Мюнхаузена! – закричали разбойники и принялись чокаться и славить замечательного барона, столь специфически решившего отпраздновать рождение сына.
В то время как бочонки с горячительными напитками водружались на столы и вскрывались, а публика спешила вместить в себя как можно больше, барон Мюнхаузен как-то незаметно исчез.
Впрочем, на это никто не обратил внимания и даже, признаться, никто не разочаровался, ведь бочонки с горячительными напитками остались на столах. Легкое сожаление возникло лишь у некоторых разбойников, которые были бы не прочь оставить столь богато одетого господина в одном нижнем белье, однако горечь от упущенной возможности неплохо скрашивало халявное вино.
Никто не видел, как молодой «барон», выйдя из трактира, положил десяток золотых монет в только что выпотрошенный у прилавка кошель и устремился к другому трактиру.
«Осталось еще три трактира!» – подумал Нел и
