Она кивнула на мешок, висевший у него за спиной на перекинутом поперек груди ремне.

— Там что?

— Я был на свалке.

— Нашел что интересное, — вяло произнесла она.

Идо не сразу сообразил, что это вопрос.

— Только вот это… — он выудил из сумки кусок сервомотора.

— Круто, — произнесла женщина таким же смертельно скучным тоном. — Руку. Она протянула руку, и Идо дал ей свою. Привратница достала штамп и прокатила им по тыльной стороне его ладони.

— Здесь сказано, что ты не вооружен. Невооруженным налево. Или можешь попытать счастья справа. Заходи. Она втолкнула его через дверь в громадное темное помещение.

Теплый воздух наполняла вонь алкоголя, пота и огромной толпы, запертой глубоко под землей. Идо показалось, что он не сможет вдохнуть полной грудью. У него ничего не выйдет. Ему нужно попасть наружу, прежде чем он грохнется в обморок…

Откуда-то сверху внезапно ударил поток холодного воздуха, дувший ровно столько, чтобы Идо успел сделать единственный вдох. Может, если он останется на этом месте, то сможет дождаться еще одного.

— Эй, ты, — сказал кто-то куда ближе, чем хотелось бы Идо. Он обернулся и оказался нос к носу с потной мужской физиономией — судя по выражению лица, он вполне тянул на убийцу. — Двигай. Чего застрял.

Идо отступил и привстал на носочки, чтобы поверх голов разглядеть что-нибудь, похожее на бар. В центре помещения ослепительно-белые прожектора освещали квадратное возвышение, окруженное со всех сторон тремя рядами веревок. Платформа выглядела как старомодный боксерский ринг. Идо видел его только в исторических архивах Залема.

Не теряя ринг из вида, он пошел налево и стал медленно пробиваться сквозь толпу. Никаких сидений. Зрелище было рассчитано не на сдержанно аплодирующую публику. Оставалось надеяться, что люди вокруг него действительно не были вооружены.

Наконец он заметил барную стойку вдоль ближайшей стены. Стоявший за ней человек выставлял по шесть стаканов разом с помощью растягивающихся пальцев рук. Идо его узнал — он заменял кое-какие изношенные детали на этих самых руках.

Бармен тоже его узнал.

— Привет, док, — сказал он с улыбкой. — Желаете выпить? За мой счет. Ваши деньги тут все равно не в ходу.

— Как долго это уже продолжается?

— Без понятия, — жизнерадостно ответил бармен. Левой рукой он открыл небольшую бутылку и подтолкнул ее к Идо. — За счет заведения. Гонят на ферме. Безвредно.

— Спасибо, — сказал Идо и выложил на стойку несколько кредитов.

— Я ж говорю, ваши деньги здесь…

— Как профессионал профессионалу, — сказал Идо. — Часто здесь такое?

Кредиты пропали.

— Не-а.

Идо склонился поближе и негромко спросил:

— Все это происходит без разрешения Завода, так?

— Я могу лишь предполагать, — осторожно проговорил бармен, — потому что я тут только выпивку разливаю и ни во что не вмешиваюсь, но я бы сказал, что без. Иначе они не выбрали бы ту же ночь, когда идет Игра.

Идо огляделся. Ни одного экрана.

— Никого не интересует сегодняшняя Игра?

— Могу только догадываться, — сказал бармен, — потому что я ничего не знаю, понимаете, да? — он дождался, когда Идо кивнул, затем продолжил: — Но судя по всему, некоторым нравится делать ставки так, чтобы люди Вектора не наложили на них руку.

— Кто принимает ставки? — спросил Идо.

— Я ж говорю, док, я ничего не знаю, — сказал бармен. — Я всего лишь разливаю выпивку.

Он кивнул в сторону ринга. Яркие красные огни у них над головами сменились на багряные, потом снова стали белыми. На арену сверху спрыгнули два киборга. Толпа взревела и подалась ближе к заграждению.

Киборг слева (невооруженная сторона, вспомнил Идо) был похож на разномастное сборище деталей. Все части сильно отличались, как будто он был собран из случайного набора подручных деталей. Как Разлучник. Идо напрягся, надеясь, что не увидит знакомых деталей.

Киборг поднял разномастные руки над головой, приветствуя толпу. Правая была телескопической, в корпусе из грязно-желтого пластика. Левая выглядела как гибкий кабель, который извивался в любом направлении и под любым углом. Доспехи выглядели так, будто их нацепили впопыхах. Некоторые куски казались скорее отломанными, а не отрезанными, из-под краев лезли пузыри производственного клея. Все они были здорово потрепанными, в царапинах, вмятинах и сколах.

Вторым киборгом был Гон. Доспехи на нем были однозначно моторбольными: ярко-оранжевые языки голографического пламени на васильковом фоне. Он был не таким крупным, как противник, а казался скорее подтянутым, гладким и гибким. Определенно работа Кирен, вплоть до оранжевых языков пламени, окаймлявших узкую физиономию киборга. Она хотела, чтобы он выглядел коварным. Идо он показался хитрым двенадцатилетним мальчишкой.

Поприветствовав толпу, киборги повернулись друг к другу. На ринге не было рефери или ведущего, не прозвучало никакого явного сигнала. Идо взобрался на стойку бара, чтобы лучше видеть. Раздвижная рука сборного киборга дернулась в направлении Гона, который уже оказался слева от него.

Гон сбил противника с ног. К тому времени как тот упал, Гон уже оказался на прежнем месте — лицо его выражало притворное изумление.

Затем он мигнул и внезапно оказался в другом углу, разглядывая противника с невинным изумлением. Еще раз — и снова другой угол. Сборный киборг бросился на него с яростным воплем. Гон возник позади него и отвесил пинка. Киборг шлепнулся на живот, потом вскочил на ноги, точнее попытался. Гон снова сбил его с ног.

Сборный киборг бросился вперед и неуклюже попытался схватить Гона. По раздраженному выражению лица Гона Идо догадался, что этого не должно было случиться. Противник обхватил Гона за плечи и рухнул вперед, заставив его упасть следом за собой. В конце концов сборный киборг уселся верхом на спине Гона, выкручивая руку ему за спину. С резким металлическим воем из середины его груди начал появляться вращающийся клинок пилы.

Толпа все еще ревела, когда сборный киборг потерял равновесие и опрокинулся. В следующую секунду Гон уперся ногой ему в бок, схватил за гибкую руку и вырвал ее из сустава.

Толпа заорала от восторга и ужаса, когда киберкровь забрызгала ринг и немало зрителей вокруг. Идо мог только пожалеть людей, отпрянувших с отвращением. То, что отлично смотрелось на моторбольном стадионе,