– Вы проводите нас к тому, кто принимает решения? – спросила я.
– Только тебя, – заявил он.
Тут я, признаюсь, немного струсила и оглянулась на Кристоса с Броней.
– Одна никуда не пойдешь, – категорически заявил Кристос.
– Ну не съедят же они меня, – неуверенно улыбнулась я.
– Не отпущу, – уперся Кристос.
– Пойду с Серым, – выдвинула я последний аргумент.
– Он сбежал, – возразил Кристос.
И тут из придорожных кустов метнулась тень, через мгновение оказавшаяся радом со мной. Серый прижался боком к моим ногам и зарычал на наших встречающих.
– Успокойся, – потрепала я его по голове.
– Идет она и полукровка, или не идет никто, – подвел черту под переговорами мужчина в безрукавке.
– Все будет хорошо, не переживайте, – улыбнулась я друзьям. – Это же я, в обиду себя не дам.
Кристос было рванулся, чтобы остановить меня, но Броня перехватил его.
– Успокойся, это же Таня. Она о себе позаботится, – прошептал он, удерживая Кристоса за плечо. – Иди, Таня, мы тебя здесь подождем.
– Отвечаешь за нее! – требовательно проговорил Кристос, обращаясь к Серому.
Серый только недовольно рыкнул, возмутившись тем, что ему отдают приказы, и потрусил к стражам. Я еще раз оглянулась, ободряюще улыбнулась Броне и Кристосу, и последовала за ним. В облако темноты входила, задержав дыхание. Но как только погрузилась в тень, весь воздух из легких вышибло ощущением, схожим с быстрой ездой на машине с открытыми окнами. Ветер засвистел в ушах, грудную клетку сдавило, но это продолжалось не больше пяти секунд. А когда все прекратилось, я обнаружила себя стоящей посреди поселка, обычного такого деревенского поселения с аккуратными деревянными домами, резными декоративными заборчиками, благоухающими цветниками и даже журчащими фонтанчиками. И всю эту красоту освещало множество разноцветных фонариков, висящих на деревьях, углах домов, столбиках и вообще повсюду.
– Ну ничего себе дикари, – прошептала, завороженно осматриваясь.
– Пойду расскажу матушке, – проговорил тот самый пожилой мужчина, который разговаривал со мной.
А я осталась стоять посреди ярко освещенной улицы вместе с двумя парнями в таких же безрукавках и шароварах, ну и Серый был рядом. Он вообще растерялся от такого обилия красок и света и нервно жался к моей ноге.
– Ничего, Серый, прорвемся, – прошептала, запустив руку в густую шерсть друга.
Но сама я сейчас чувствовала себя не лучше. В голове роились сумбурные мысли, и ни одна из них не отвечала на главный вопрос: что вообще происходит?
Охраняющие нас молодчики в безрукавках вообще делали вид, что не замечают меня, но отойти от них я не решалась. А спустя пару минут вернулся их командир, улыбнулся мне, став вдруг на порядок доброжелательнее, и предложил следовать за ним.
Последовала, куда уж деваться. Он привел нас к одному дому, ничем не отличающемуся от других, указал на дверь и попросил:
– Обувь снимите.
Я разулась, Серый демонстративно вытер лапы о лежащий прямо на земле перед дверью коврик, и мы вместе вошли.
Еще на входе я подумала, что убранство этого дома чем-то напоминает восточный интерьер. Когда же, оказавшись в прихожей, если это можно так назвать, увидела раздвижные двери с цветочным орнаментом, вообще почувствовала себя посетительницей японского ресторана. Сопровождающий нас все тот же мужчина в безрукавке раздвинул двери, поклонился и ушел.
– Не бойся, входи, – послышался откуда-то из глубины дома приятный женский голос.
Я несмело шагнула вперед и замерла, восхищенно осматриваясь. Это действительно было царство восточной культуры, только здесь присутствовали такие элементы декора, которых я раньше никогда не видела. Под потолком ярко освещенной разноцветными фонариками комнаты вились какие-то растения с мелкими листочками нежно-зеленого цвета и большими кремовыми бутонами ароматных цветов. Вдоль расписанных древесными орнаментами стен стояли круглые вазоны с похожими на папоротник растениями, а над их ветвями порхали то ли бабочки, то ли птички. Вроде птицы, но крылья как у бабочек. А когда я протянула руку и потрогала шелковистый лист растения, они еще и запели. Такого красивого, завораживающего пения я еще никогда не слышала.
– Ты умеешь видеть и слышать красоту, а значит, ты не можешь быть злом, – вырвал меня из зачарованной задумчивости мелодичный женский голос.
Резко обернулась и опять замерла. Передо мной стояла настолько прекрасная, невообразимо красивая, совершенная женщина, что оставалось только либо удавиться от зависти, либо всплакнуть от восхищения. Завидовать я как-то не решилась, а плакать вообще было не к месту. Поэтому схватила пускающего слюни Серого за ухо, подтянула поближе к себе и, таким образом воодушевившись, выпалила:
– Здрасте!
– Приветствую тебя, дочь братьев моих. Я уж и не надеялась, что они когда-нибудь одумаются и решатся, – приветливо улыбаясь, ответила женщина, перекинув через плечо и поглаживая черные сверкающие волосы длиной до колен.
Дочь братьев? Если она моя тетя, то я вообще ничего не понимаю.
– А вы вообще – кто? – рискнула поинтересоваться.
– А ты не знаешь? – неподдельно удивились она.
– А должна? – насторожилась я.
– Я чувствую в тебе силу нашего народа, ты дочь одного из моих соплеменников. Так ведь? – спросила женщина.
– Я Таня, пришла к вам с миссией доброй воли, – проговорила, с трудом подбирая слова. – Там правящие беспокоятся, у них политика правления изменилась. Вот я и пришла… на переговоры.
Что несу? Сама не знаю.
– Ты ничего не знаешь! – вдруг рассмеялась женщина. – Правда не знаешь!
– А вы расскажите, – предложила я, уговаривая себя, что не завидую ее мелодичному смеху, волосам и вообще всему. Не завидую, я сказала!
– Ты же дочь одного из них? – спросила женщина.
– Ну, допустим, – согласилась неохотно. Кто знает, может, здесь это не привилегия, а совсем наоборот.
– И они ничего тебе обо мне не рассказывали? – продолжала расспрашивать местная богиня.
– А они вообще о вас знают? – в свою очередь спросила я.
– Сейчас мне уже кажется, что, возможно, и нет, – заливисто рассмеялась она.
– Так расскажите! – воскликнула я, удерживая Серого за ухо.
Этот предатель продолжал пускать слюни и рваться к восточной красотке.
– Да отпусти ты бедного мальчика, он впервые дома, – всплеснула она руками.
– Что значит – впервые дома? – не поняла я.
– Он один из моих деток, не чистокровный, но все равно мой, – улыбнулась женщина.
– И вы сможете превратить его в человека? – ухватилась я за хвост призрачной надежды.
– Только если он сам того захочет, – ответила она.
Серый вырвался, подбежал к красавице и припал на передние лапы.
– Ну что ты, милый, не стоит, – пропела она. – Иди, поохоться со своими братьями.
– Ему нельзя! – воскликнула я, но Серый уже пронесся мимо меня и был таков.
– Здесь можно, – заверила меня женщина. – Пусть порезвится. А мы с тобой пока обсудим дела.
Грациозный взмах изящной ручкой – и двери за моей спиной сдвинулись. Свет стал не таким ярким, птички-бабочки упорхнули в дальние углы комнаты, а прямо передо мной и этой восточной красавицей вдруг появилась беседка с висячими сиденьями и накрытым для чаепития столом.
– Присаживайся, Таня. Разговор будет долгим, – приглашающе повела рукой она.
Я уселась на скамью-качели, сложила ручки на коленях и приготовилась слушать. Не зря, как оказалось.
– Я Шахризад, – представилась женщина.
И кто бы сомневался! Надеюсь,
