— Интересная тактика. Насколько мне известно, боевики ее не практикуют, — сказал Самолов.
— Прежде не практиковали. Но все меняется. Надо признать, тактика выбрана неплохая. Вы ничего против них сделать не можете, так как они не представляют реальной угрозы ни для вас, ни для нас. Их старший прекрасно понимает, что он и его люди будут уничтожены, если допустят глупость и хотя бы приблизятся к посту. Так же с ними поступим и мы. Больше не будем с ними говорить, постреляем, к шайтану, да и конец. А они видят все, что происходит и на посту, и в селении. Думаю, их больше интересуете вы. Боевики получают информацию, нужную им. Им важно знать, как расположены ваши позиции, состав и размещение постов, наличие техники и вооружения. Да и все остальное, чего не выяснишь, сидя на холмах. Грамотная тактика.
— Вот только кому нужна эта информация?
— Да, это важный вопрос. Мы постоянно смотрим за местностью. В десяти километрах от поста и селения никаких бандформирований нигде не замечено. Значит, эти люди пришли издалека. Очевидно, кого-то из главарей боевиков очень интересует ваш блокпост. С чем связано это любопытство, можно узнать, захватив людей, ездящих по окрестностям на пикапе. Это, кстати, не так уж и сложно сделать.
Самолов внимательно посмотрел на Сахима и спросил:
— Каким образом?
— Наши охотники были у брошенного селения Сахана. Позавчера вернулись. Они видели, что у одного из уцелевших домов стоял тот самый пикап, который не дает нам покоя. Значит, на ночь боевики встают в Сахане. Это в пяти километрах отсюда. Мы знаем, как можно скрытно, совершенно незаметно подойти к развалинам. Ну а сам захват будет произведен быстро. Это, как вы говорите, дело техники.
Старший лейтенант улыбнулся и сказал:
— Прав был ваш сын, Карим.
Сахим с удивлением спросил:
— В каком смысле?
— Он высказал предположение, что боевики могут вставать на отдых в Сахане. Кстати, Акрам был в той деревне.
— Вот чертенок! Куда попало нос свой сует. Беда с ним. Любопытный, сил нет. — Карим поднял руки к потолку. — Всевышний, милостивый и милосердный, не дай ему умереть. И ведь никто не знает, что он ходил в Сахану. Люди сказали бы мне об этом. Выздоровеет, накажу!
— Не надо. Тогда получится, что я сдал его. А это, сами понимаете, нехорошо. Мужчины так не поступают.
— Ладно. Не скажу ничего. Давайте о банде. Я могу поговорить с вождем, объяснить, что эти люди нужны вам. Но идти на захват придется вашим воинам. Мы подписали договор о неприменении силы и обязаны соблюдать его. Но проводник — это не воин. Здесь не будет нарушения договора. С вами могу пойти я. Те места мне очень хорошо известны. Или любой из наших охотников.
— Я подумаю. Пока говорить с вождем не надо.
— Как скажете.
Тут из малой комнаты вышел фельдшер.
Сахим вскочил и спросил дрожащим голосом:
— Ну и что там, доктор?
— Острое респираторное заболевание. Вызвано переохлаждением во время купания в ледяной воде. По-простому если сказать, то это простуда. Высокая температура, озноб и другие симптомы — результат борьбы иммунной системы с заболеванием. Я снизил температуру до тридцати восьми градусов. Еще сильнее опускать ее не надо. Пусть организм борется. Он молодой, справится. Хотя возможны осложнения. Это самое опасное. Несмертельно, но последствия могут быть тяжелыми. — Медик посмотрел на Самолова и продолжил: — Посему, товарищ старший лейтенант, парня надо наблюдать. Сюда мне ходить хлопотно. Да и по долгу службы я обязан постоянно находиться на посту. Так что придется переносить паренька к нам. Если возможно, с сиделкой. Так мы точно не упустим парня, и дня через три-четыре он поправится. Я его еще витаминами подкреплю. К тому же питание у нас калорийное, сбалансированное.
Самолов взглянул на Сахима и спросил:
— Отпустишь парня, отец?
— Конечно, какой может быть разговор. Я и Халиму уговорю побыть на вашем посту какое-то время.
— Нужна незамужняя женщина, чтобы не возникло неприятностей.
— Халима одинока.
— Сколько же ей лет?
— Двадцать два года недавно исполнилось.
— Но у вас же девушки рано выходят замуж. Почему Халима живет одна?
— Она была замужем за Али из нашего селения. Но прожили они вместе недолго. Что-то у них не получалось. Оба скрывали это, но ведь народ не обманешь. Оттого, наверное, Али и уехал в Дейр-эз-Зор. Там его брат Иса воевал, был офицером, командиром роты правительственных войск. В одном бою под минометным обстрелом погибли и Иса, и Али. В прошлом году это было. Так Халима осталась одна. Родить ребенка у них и не получилось. Женщины говорили, будто в этом причина разлада их семьи. Так что Халима совершенно свободна. Она не откажет нам, потому что любит Акрама если не как сына, то как брата.
— Парня нести надо будет, — сказал фельдшер.
— Об этом я позабочусь, — заверил его Сахим и спросил: — Когда понесем?
— Как будете готовы, так сразу и пойдем. Мне нужно поскорее ему капельницу поставить.
— Вы, господин доктор, присаживайтесь, а я пошел. Вернусь быстро. И спасибо вам большое. Наш народ добра никогда не забывает. — Хозяин дома ушел.
— Николай, ты уверен, что парень выздоровеет? — спросил Самолов.
— Вытащим, командир. Ничего особо страшного нет. А осложнений мы избежим. Вовремя отец обратился за помощью. Полежал бы парень еще дня два без лечения, и пневмония была бы ему обеспечена. В таких вот условиях вероятность смерти очень велика, процентов семьдесят. Впрочем, организм молодой. Но что теперь об этом.
— Да. Басмача совсем не слышно. Ты усыпил его, что ли?
— Малый сам уснул, когда я снизил ему температуру. Вот и хорошо. Не зря
