– А что? Ведем клиента в Долину…

– Все бы так просто! Если его будут искать, то там – в первую очередь. Спросят у наших рейдеров, не было ли новичков в последнее время, а всем рты не заткнешь. Спалят человека, а прихлопнуть его там будет даже проще, чем на каторге. То же самое с институтом. Да к тому же сейчас по всей Промзоне стрельба.

– Да, риск велик, – поддакнул Лис. – Но можно его не в Долину пристроить, а в заводи, на "Оскар".

– Там тоже не есть хорошо. Бандиты и одиночки – та еще компания.

– Зато я там местного авторитета знаю, Раджу. Там на новое лицо вообще никто никогда внимания не обратит. Лишняя шестерка у Раджи появилась – что в этом интересного? Будет там у них на шухере стоять, на сухогрузе. Никто и не подумает его среди бандитов искать, а с Раджой за ту же самую жратву договоримся.

– Ну… Как вариант, – согласился Лось. – Да и поближе туда, чем в Долину. Теперь о том, как нам его из блока вытащить. Подумали уже?

– Так же, как и нас, – ответил Ван. – Поставят его с нами на работу – вот и все. Сложнее будет браслет снять. Он же сигнал подаст, если его разрезать. Придется Гюрзу просить, чтобы помогла.

Лось хмыкнул:

– Резать ничего не надо. Ты, главное, его приведи, а с браслетом разберемся. Сами снимем, без шума и пыли. Что там у вас за задание на сегодня, кстати?

– Да ерунда. Тут рядом путепровод есть, на нем была авария и одна ветка теперь заблокирована ломаными платформами. Нужно ее расчистить…

…

До путепровода они добрались относительно легко. Забрались по лестнице, шедшей вдоль огромной опоры, пролезли внутрь. Ван присвистнул при виде искореженного железа, почти полностью заполняющего проезд. Авария произошла на развилке. Платформы летели с трех направлений и сталкивались, буквально нанизываясь друг на друга. Их груз был перемешан в той же огромной куче.

– Вот где порыться нужно! – сказал Лось. – Жаль: некогда. Но руками это разгребать придется год. Тут техника нужна.

Он наклонился, подобрал один из валявшихся повсюду пластиковых мешков, прочитал надпись.

– Удобрения какие-то… Похоже, что здесь гнали сырье для химических заводов на севере, а обратно – их продукцию для теплиц на крышах кластера. Ничего интересного.

Над их головой загремели керамопластовые балки. Второй уровень путепровода по-прежнему работал.

– Что ты сказал? – Ван не расслышал его и тоже поднял пакет с пола. – Да, понятно… Так и есть. Селитра для теплиц.

Он поднял глаза на кучу, еще раз посмотрел на пакет в своих руках. Повторил:

– Селитра…

Рейдеры заинтересованно посмотрели на него. Лось спросил:

– Придумал что-то?

– Мы же "скунсы"… Мы везде пролезем и всегда что-то придумаем.

– Не, ну это мы уже слышали. А что конкретно?

Ван высыпал на ладонь немного белого порошка из пакета и растер его в пальцах.

– Скажите, ребята, вы когда-нибудь слышали такое название: "черный порох"?..

Лось и Лис переглянулись и пожали плечами.

До самого вечера они скидывали десятикилограммовые мешки с удобрениями в люк, но их оставалось еще изрядно. Некоторые вообще было невозможно вытащить из под искореженного железа. Наконец Ван устало махнул рукой и сказал:

– Шабаш! Задолбался. Хватит пока, а мне еще одно дело надо сделать…

…

В блок их группа вошла, когда солнце уже садилось. Тот же самый сержант отметил время возвращения, дружелюбно осведомился, как дела и узнав, что разборка завалов начата, еще больше повеселел.

Рейдеры остались в пропускнике, а их охранник проводил уже знакомой дорогой в блок. Видимо среди патрульных вчерашняя история со спасением их товарища от весьма неприятной смерти успела разойтись. Против обыкновения, на них никто не орал, никуда не торопил и тем более не пытался замахнуться прикладом. Охранник провел их через столовую, поднял дежурную смену, наорал на нее и заставил выдать всем ужин с собой, в пластиковых контейнерах. Еще один знак хорошего отношения. В решетчатом коридоре на них никто не обратил никакого внимания, разве что несколько приветственных возгласов раздалось из ближайших камер.

Ван остановился, пропустил Лео и Ши вперед и взял в руки пустой контейнер, который прихватил там же, в столовой. Поднял его перед собой, держа в пальцах. Из-за решеток на него заинтересованно пялились каторжники, уже понимавшие, что предстоит что-то необычное. Пальцы Вана выбили на контейнере частую дробь, остановились, замерли. Настала тишина. В камерах стихал шум и разговоры, люди подходили к решеткам, смотрели на него. Он выждал, снова выбил тот же мотив. Первым его, как ни странно, поддержал охранник, находившийся на своем месте, между решеток. Дубинка-шокер в его руке прошлась по прутьям, поддержав ритм. В середине коридора раздался свист и ту же дробь чьи-то пальцы выбили на сиденьи стула.

Пора! Ван кивнул Ши и она сбросила куртку. Над ее правой грудью красовались две синие буквы "ТС". На их фоне был изображен сидящий скунс, в медицинской шапочке с крестом, державший в лапах большой шприц. Старый ритуал "скунсов" начался.

Ши шла по коридору, покачиваясь и кружась в танце, демонстрируя татуировку. Небольшая грудь покачивалась на ходу, каторжники свистели и орали, ритм уже отбивался в каждой камере.

– Ей нравится. – сказал Лео. – Смотри, у нее соски торчат!

Ван кивнул, улыбаясь и продолжая отбивать дробь пальцами. Ши прошла до конца коридора, еще немного покружилась перед своей камерой и скрылась в ней под приветственные возгласы. Остальные "скунсы" тоже прошли вдоль коридора, хлопая по подставленным ладоням. Каторжники в боксах постепенно успокаивались.

– Ну вы устроили! – прокомментировал случившееся уже успевший вернуться в свою камеру Йог. – Давненько такого не видел.

Ван кивнул.

– Обычно посвящение между своими устраивают, но здесь это почетнее. Я и рисунок сделал синим цветом, по понятиям.

Синим еще со времен колонизации делались только татуировки, сделанные на принудительных работах. На свободе молодежные банды использовали исключительно черный цвет.

– Вообще красавцы! Теперь весь блок целый год о вас вспоминать