– За что тебя? – шепнул Ван успевшей одеться женщине справа.
– Административные ошибки, – так же тихо ответила та.
– Мы за уход из очага эпидемии. Не обижайся. Я – Ван, левее – Лео. Держись с нами.
Она посмотрела на него, вымученно улыбнулась. Ответила:
– Ладно.
– Как тебя звать?
– Ши.
Тем временем переодевание закончилось. Кто-то умудрился надеть комбез задом на перед и теперь путался в лямках. Патрульный не дал ему времени разобраться с проблемой.
– А теперь, засранцы, повернитесь направо и валите с глаз моих!! Считаю до пяти! Кто не успеет, тот сам виноват! Раз!!
Ван ссыпался вниз на счете "три", отпихнул каторжника, кинувшегося было наперерез, подхватил под локоть собравшуюся было споткнуться Ши и сбежал по пандусу вниз. Лео спрыгнул сверху, не заморачиваясь на спуск и оказался впереди их. Пандус вывел их в коридор с решетками. По обе стороны были камеры, набитые полосатыми людьми. Со всех сторон раздавались свист и улюлюканье, через решетку тянулись руки. Ши остановилась и сжалась.
И тут Лео сделал довольно странную для непосвященного вещь: сдернул через голову верхнюю часть робы. Крики вокруг на секунду стихли, потом возобновились, но тон уже не был издевательским, скорее приветственным. Ван тоже стянул рубаху, показав татуировку и спокойно пошел вдоль решетки, отвечая на приветствия, хлопая по подставленным ладоням. Лео делал то же самое. Ши спросила:
– Мне тоже… раздеться?
– Нет, – тихо ответил Ван. – Если ты не в банде.
– Ху со мной, какая банда?.. Я простой чиновник…
– Тогда просто иди спокойно. У нас с ним татуировки, а "скунсов" знающие люди уважают, пусть даже нас всего двое и осталось. Остальные просто видят их и лишний раз отношения не портят. Не бойся, держись ровно.
Их втолкнули в камеру. Женщину охранник собирался пропустить дальше, но Лео встал так, чтобы отгородить его, а Ван потянул ее за собой за рукав. Охранник махнул рукой и отвернулся. Сама пошла, конце концов, никто не заставлял.
Войдя, Ван осмотрелся. Стандартный бокс на три двухэтажных кровати. Довольно чистый и не сильно отличающийся от жилищ работяг в секторах. Стол застелен простыней (значит кто-то спит без нее!) На стенах рисунки, причем есть действительно талантливые. Нет ни вульгаризмов, ни дурацких "бомбочек" в стиле "жвачных" кварталов… И четверо обитателей, у которых нет ни татуировок, ни понятных каждому в молодежной банде знаков в виде сережек и пирсинга…
– Что скажешь, Лео?
– От сохи, на время.
– Согласен… – Ван еще немного постоял, глядя на каторжников, держа паузу. – Кто у вас тут старшим был?
– Я, – отозвался парень, лежавший на верхней койке.
– Головка… от жесткого диска. Я же сказал: "Был!" Подумай над этим.
Возражений не последовало.
– Где свободные матрасы?
– Вон те, у прохода.
– Сам вали туда греться. Вон те две чьи?
Отозвались двое.
– Свалили оттуда. Мне посрать, куда, хоть на пол. Ши, твоя нижняя. Лео, мы спим по очереди. Так, ребята… – обратился он к каторжникам. – Пора познакомиться. Я – Ван, это – Лео, это – Ши. Ваши имена мне в ближайшее время не особо интересны. Слушайте, что "скунсы" говорят и все будет в порядке. Кто хвост поднимет – выдеру и вставлю обратно, но не туда, где он рос.
Ши тем временем села на нижнюю полку и молчала, не зная, что делать. Лео подмигнул ей и перетащил на нары, с которых их обитатель уже утащил свою постель, матрас. Сказал:
– Бери себе с нижней.
Когда она перетащила матрас, он показал ей, где лежит постельное белье, но верхнюю постель застилать не стал, вместо этого свесив свою простыню вниз и превратив отсек женщины в своеобразную "комнату".
– Отдыхай и не бойся ничего.
– Алё, "скунсы"! – послышалось из камеры напротив. – Как жизнь?
К решетке с той стороны подошел здоровый, бритый мужик, весь в наколках. Судя по ним, биография у него была еще та…
– Ровно, – отозвался Ван.
– Я вижу, что ровно. Вон и девку прихватили. Кино покажет?
– Только с ее согласия.
– Понял!.. Говорили, что вас уже нет никого.
– Нас с Лео не было в корпусе во время эпидемии.
– Как вас не пристрелили?
– Вот так вышло. Мы не в кластере были, а в промышленной зоне.
– Да ты что? Доказать есть, чем?
Ван в ответ сделал вид, что потягивается. На внутренней стороне мускулистого плеча обнаружилась синяя волчья голова. Глаза у бритого чуть расширились от удивления.
– "Воля"!? Нехило, братан… Нам с тобою есть, что обсудить. Давай завтра перед разводом перетрем темку одну, не при всех. Я – Йог. Извини, что сразу не назвался.
– Не проблема. Кормежка уже была?
– Через час примерно. Если надо, заначка есть. Подогнать?
– А чем обязан буду?
– Да ничем. – бритый обернулся. – Кишка, дай пачку… Держи, брат!
Из решетки вылетел пакет с печеньем. Ван ловко поймал его.
– Сочтемся…
– А ты точно в пустошах был.
– Пойду, чая замучу, – сказал Ван и отошел от решетки.
Теперь на него смотрели со страхом. Йог видимо считался местным авторитетом и этот разговор явно добавил авторитета и ему.
– Чай есть у кого? Или трава? – спросил Лео, покачивая в руке пакет.
Длинный, который был здесь раньше старшим, с готовностью кивнул, спрыгнул и полез в шкаф.
– Ши, давай с нами!
Лео заглянул за занавеску. Женщина спала. Он пожал плечами и оставил ее в покое.
– Вырубило? – спросил Ван.
– Да.
– Пусть спит. Так оно и бывает, когда в первый раз.
– Мы тоже в первый.
– Мы знали, куда попадем, а она – нет.
