2004
Помню, как я впервые выезжал с группой студентов в Польшу. Меня всерьёз на парткоме спрашивали, какие удои давала среднепольская корова в 39-м году на душу среднепольского населения. Вы смеётесь, а я на этот вопрос ответил правильно!
Теперь смешно вспоминать, но тогда мы готовы были ради этих поездок на всё. Чего я только не узнал, готовясь к этим парткомам перед поездками! Сколько к XX съезду партии дети монгольских коммунистов собрали внеплановой лабуды, какой по счёту американский самолёт сбили вьетнамские зенитчики из Узбекистана, сколько пар ботинок 46-го размера могилёвской обувной фабрики было поставлено голодающим детям в Парагвае. Хотя я уже тогда не понимал, зачем голодающим детям Парагвая обувь могилёвской обувной фабрики. Да ещё 46-го размера.
В Египте мне повезло с правильным гидом. Он был абсолютно не похож на моих предыдущих гидов-арабов: молодой, неживотастый, жизнелюбивый, его глаза не играли в прятки, пытаясь мне одурачить, развести и сделать простоквашей. Он даже не чесал рукой под брюками в области паха, как это постоянно делают арабы прямо на улицах. Похоже, он спрыгнул с какого-то фрагмента древней фрески, и действительно, оказался не арабом, а коптом – потомком тех, настоящих древних египтян, которые ещё сохранились в Египте. С арабами его роднило только одно – его мама тоже училась в Москве, в университете. Как он сказал, «имени Лукумбы». Он утверждал, что мама до сих пор тащится от русской литературы и сейчас, с гордостью доложил мне, читает Пелевина…
Он очень неплохо говорил по-русски, хотя в России ни разу не был. Зато уже знал такие слова, как «разборка», «новые русские», «развести», «лох», «лошара». Видимо, мама зачитывала ему вслух страницы из Пелевина. Он даже знал выражение «в натуре», правда, пристраивал в своей речи совершенно некстати. Например, спрашивал меня: «Как вас, в натуре, звать?» Я ему, в натуре, отвечал, как меня, в натуре, звать.
Мы совершили с ним бартер: я поведал ему, что у русских в истории всегда была мощная энергия, а вектора не было, тем не менее мы многому научились у Запада, и у наших новых русских появились в речи первые неопределённые и определённые артикли. Неопределённые – «типа», а определённые – «конкретно». Я объяснил ему, что означают новые, внушающее уважение любому русскому, словосочетания: «дуть в уши», «колбасить в кислоте», «шуршать фанерой», «перетирать тёрки» и «стучать ластами на дискотеке». За это копт поведал мне тайные арабские словосочетания, после которых даже арабы с бусами застывали на месте и у них лица вставали дыбом от уважения ко мне. Я не знаю, что они означали, но их, видимо, было так же трудно дословно перевести на русский, как объяснить арабам, что означает наше выражение «колотить понты», «навинтить гайку», «серпом по рейтингу», не говоря уже о «лохматить бабушку». Особенно тяжело было объяснить копту, почему русские называют молодых девушек «мочалками» или «кошёлками» и какая между ними разница. Кто лучше – «мочалки» или «кошёлки»? Я сказал: «Лучше всего – тёлки!»
Вскоре мой новый арабский друг похвалил меня. Он отметил моё хорошее чувство юмора и сказал, что мне надо стать юмористом. Я обещал. И ещё он сказал, что я не похож, в натуре, на нового русского, потому что в историческом музее не обратился к нему с вопросом: с кем можно поговорить, чтобы купить что-нибудь из сокровищницы Тутанхамона? И ещё я не пытался, как один из его клиентов, сесть на трон Эхнатона. Кстати, тот новый русский, который уселся на этот трон, на замечание администратора, мол, вы что, это же кресло самого Эхнатона, спокойно ответил: «Не волнуйтесь, он придёт – я встану».
– Нет, вы не новый русский, – точно определил мой гид. – И не надо мне шуршать фанерой.
2009
Побывать на Кунашире даже интереснее, чем съездить в Испанию. В Испании есть маленький водопадик, и все туристы смотрят на эту капельницу… После Сибири и Курил это всё несерьёзно. Когда вы увидите тайгу, водопады, гейзеры, источники…
Я увидел это всё впервые в юности, а до того и представить себе не мог, что существует такое место, кстати единственное место в мире, где тропические джунгли смешались с северной тайгой. Потрясающее явление: кедры переплетены тропическими лианами. Магнолия среди берёз растёт, берёзы – в бамбуке, тропические лианы переплетают ели. Это сало в шоколаде или пингвин на пальме – примерно тот же эффект. Было это в 67-м году, и я благодарен отцу и маме, которые меня послали на Кунашир, а не в Крым, как бы теперь сказали, тусоваться с друзьями.
Там я впервые увидел, как сайру ловят и отвозят на остров Шикотан на рыбзавод. Туда свозили работниц со всего Советского Союза, со 101-х километров. Кто в теме, тот хихикает… Объясняю. За 101-й километр тогда выселяли женщин с заниженной планкой социальной ответственности, проституток. На рыбзаводе они занимались бланшировкой сайры. …Я с тех пор сайру не ем, честно скажу.
И вот спустя сорок два года я опять приехал на Кунашир. Далеко от Москвы… И какие же там славные люди!
Слово «воля» непереводимо ни на один язык мира.
Обычно переводят как «свобода». Но свобода – это юридическое понятие, а воля – от души идёт. Так вот там, на этом острове – воля! Решёток на окнах нет, потому что не воруют. Преступности нет. Девчонки стоят вдоль дорог – не путаны. Водители их подвозят, денег с них не берут. Когда нас подвозили, и мы пытались дать денег, нам отвечали: езжай к себе в Москву расплачиваться! Москва для них – нецензурное слово.
Сохранились люди!
Из этого путешествия я привёз самое главное – небезнадёгу.
На Кунашире всё устроено правильно, по законам природы. Там все – браконьеры. Все! В самом лучшем смысле этого слова. У всех браконьеров – японские катера, у рыбнадзора – советские. Догнать браконьеров можно только с согласия самих браконьеров.
Но зато выходишь в море – никто не ссорится. Тебе дадут гребешков, осьминогов, морских ежей и икры бесплатно. Такого в мире нет нигде!
На Кунашире говорят: зато у японцев благоустроенно. Да, но ни один японец тебе никогда не даст бесплатно гребешков! И это не зависит от того, известный ты человек или нет. Бреду Питу, а он ещё известнее, чем я, никто в Калифорнии бесплатно гребешков не даст! А японцы и за деньги в море вам гребешков не дадут. Потому
