Ланни не видел разорванных тел, их увозили и хоронили. Но он видел сотни разрушенных домов. Бомбы были не достаточно большими, чтобы разрушить целый квартал. Но вполне достаточными, чтобы пятиэтажный дом сполз вниз на улицу, или чтобы выдуть передние стены и выставить на показ целые квартиры: столовую со столом для семьи, спальню с кроватью, детскую с люлькой для ребёнка. Когда бомбёжка была недавно, то бригады рабочих убирали мусор, оторванные карнизы и шатающиеся стены. Иногда руины еще дымились. Это бомбардировщики сбросили зажигательные бомбы, а от многих каменных зданий остались только остовы.
Среди всего этого разорения народ угрюмо занимался своими повседневными делами. Они были однообразно одеты, мужчины в поношенные черные блузы. Ланни никогда не видел ни у кого улыбку. Даже у детей, если только он не заставлял их сделать это, выступая замечательным señor Americano, задававшим вопросы и раздававшим сентаво. Он был похож на "классового врага", но вел себя не так. И все на стороне лоялистов знали, что там было несколько simpáticos, особенно из этой удивительной страны за морем, где каждый рабочий имел автомобиль и отправлял деньги своим обедневшим родственникам. "La tierra de tíos ricos", — сказал однажды крестьянин Ланни. Страна богатых дядюшек!
VВернувшись в комнату Рауля, Ланни прочитал о сражении в Бельчите в плохо отпечатанной газете. Наконец пришел его друг в сильном возбуждении. "Я говорил с капитаном", — объявил он. — "Мы должны тронуться сегодня, и я должен сопровождать вас. Congratulaciónes!" Но на самом деле, казалось, что именно Раулю должны быть адресованы эти поздравления. Это были каникулы, которые он заработал за четырнадцать месяцев непрерывного труда с отсутствием мыслей о себе. Он не боялся возможных опасностей на фронте после осады в течение многих месяцев сначала в Барселоне, а затем в Мадриде, а затем в Валенсии. Здесь научишься забывать об опасности. Это как удар молнии во время грозы. Возможно, ударит, а, возможно, нет. С этим ничего нельзя поделать, и не надо прятаться под кроватью.
И у Рауля появился шанс побыть вместе с замечательным Ланни Бэддом, который вытащил его из нищенской работы в обувном магазине в Канне и дал ему шанс сначала учиться, а потом учить других. В течение пятнадцати лет Ланни Бэдд уезжал и приезжал, и каждый раз, когда он возвращался, он давал деньги на рабочую школу, и был полон историй о приключениях в этом grand monde, который марксистские убеждения Рауля обязывали презирать. Но человеческая слабость Рауля заставляла его слушать эти рассказы с любопытством.
Сначала они отправились в кафе, чтобы поесть. Ланни волновался, потому что он никогда не пробовал конины или мяса ослов. Но он узнал, что за очень высокую цену рыбаки были готовы рисковать быть расстрелянными из пулеметов. Также был жареный рис с оливковым маслом, и там был сок хорошо известных в Валенсии апельсинов, и финики, которые росли в рощах высоких пальм в пригороде. Всегда можно получить нормальную еду в городе тому, у кого есть кошелек, полный иностранной валюты.
Для поездки был предоставлен побитый маленький Форд. Шофер, который обычно был неотделим от своего транспортного средства (из-за страха быть призванным в армию), предусмотрительно заболел, и поэтому Ланни разрешили побыть водителем на свой страх и риск. Рауль имел все необходимые пропуска, в том числе государственный заказ на надлежащее количество бензина. Если покупать его на черном рынке, то он бы стоил по весу, как серебро.
Бельчите находится в южной части Арагона, в пару сотен километров к северу от Валенсии. Это довольно бесплодная холмистая местность, а фронт там представлял собой петлю, от вторгшихся армий с запада Мадрида на север и вокруг него на восток и юго-восток. Если бы они были в состоянии пройти к юго-западу от Бельчите, то отрезали бы Мадрид от связи с внешним миром. Если они смогли бы пройти к юго-востоку от побережья, они отрезали как Мадрид, так и Валенсию от Каталонии, разделив территорию лоялистов пополам. Они шли смело в полной уверенности одержать полную победу, выполнив один или другой из этих планов. Но свободные люди испанской демократии остановили их полностью, и сейчас Рауль принес последние новости из штаба, танцуя от радости. Битва Бельчите, самая большая победа в войне!
VIЛанни спать не хотел и не возражал против вождения по испанским дорогам в ночное время, даже на чужой машине, чей мотор грозно чихал. Они быстро мчались на север по широкой равнине, которую ухоженные сады делали зеленой, а заходящее солнце отбрасывало длинные тени на дорогу от высоких финиковых пальм. Их целью была Лерида, и Ланни спросил: "Вы помните, как мы провели там ночь, пытаясь решить, куда ехать, на север через Пиренеи, или на восток до Барселоны. Какой переворот в вашей жизни совершило это решение!"
"И не говорите!" — вскричал Рауля, который усовершенствовал свои американизмы в компании приезжих журналистов. Он говорил о катаклизме человеческой природы, который перевернул вверх дном жизнь директора школы, дружелюбного идеалиста, и сделал его своего рода рекламным агентом на службе Марса. Кстати он встретил так много известных корреспондентов и писателей, что вообразил себя военным экспертом и крупным специалистом в области международной дипломатии. Он был совершенно уверен, что Франко потерпит поражение здесь, в этой трудной и суровой земле. Кроме того, что Англия и Франция вот-вот поймут опасности фашизма, и что их позиция в отношении подводного пиратства в скором времени будет расширена до политики подлинного нейтралитета. У Ланни были серьезные сомнения по этим обеим точкам зрения, но он воздержался от озвучивания их бедному испанцу, который должен был жить и
