Германии. "Но никто никогда не имеет достаточно денег", — заметил Ланни, и офицер СС одобрительно усмехнулся. Он, без сомнения, имел возможность в этом убедиться.

У заместителя фюрера Гесса не было шестиколесной колесницы, покрытой голубой эмалью. Он ездил в черном лимузине с красным штандартом впереди и золотой свастикой на дверях. За рулём был старший сержант и рядом с ним эсэсовец охранник. Вероятно, окна были из пуленепробиваемого стекла. Ланни не возражал против этого особенно ночью. Пока они ехали, Гесс говорил об австрийской запутанной ситуации, конечно, обвиняя Шушнига. Ведь каков был смысл назначения министра общественной безопасности, а затем сделать его небезопасным? Это просто означает, не отвечать за свои слова. А фюрер не любит иметь дело с людьми, которые не держат своё слово. Австрийское правительство собираются опять перетряхнуть. На этот раз двурушников выбросят вон.

Они поговорили о Прёфенике, и Гесс сказал, что старик имел достаточно времени, чтобы подготовиться и, несомненно, покажет им хорошее шоу. Трудно найти честных и компетентных медиумов. Почему они должны быть поляками и низкого происхождения? Ланни сказал, что он не знает, но это факт, что многие из них выходцы из этих центрально-европейских стран. Но наиболее точными и надежными исследователями оказались немцы. Ланни назвал Дриша, Шренк-Нотцинга и Тишнера. Гесс принял к сведению эти имена, и Ланни спросил, получат ли они награды и не возглавят ли они Научно-исследовательский институт парапсихологии.

Перед тем как они вошли в здание Ланни сказал: "Я хочу, чтобы вы знали, что я не общался с Прёфеником, и ничего не рассказывал ему о вас".

Заместитель фюрер ответил: "Он обо мне знает много и может узнать ещё больше. Но, черт побери, если он попытается со мной мошенничать, я сдеру с него шкуру живьём!"

VI

В этом доме чудес ничего не изменилось. Одетый в черное слуга взял их шляпы и пальто, а пожилой джентльмен в китайском одеянии встретил их с добродушной вежливостью и сопроводил в тускло освещенную комнату. Он спросил, как их здоровье и здоровье фюрера, и сказал: "Мы являемся свидетелями великих событий. Я снова получил гороскоп фюрера, и этот месяц принадлежит ему". Гесс сухо ответил: "Он тоже так думает".

Ланни, внимательно наблюдая чародея, отметил, что его глаза с опаской перебегали с одного гостя на другого. "Господа", — внезапно сказал он, — "вы пришли за советом, и предзнаменования благоприятны. Перейдем к работе, прежде, чем, что-то может повлиять на неземные силы".

Это устроило гостей, и без лишних слов старик вошел в шкаф и задёрнул шторы. Они подождали и вскоре услышали стоны и своего рода слабый храп. И вдруг послышался бас "контроля", который назвал себя королём Оттокаром I. Говоря по-немецки, он заявил: "Здесь пожилой джентльмен с белыми бакенбардами и выбритым подбородком, он носит суконный мундир кремового цвета с большой золотой звездой на груди. Он утверждает, что он великий правитель, и называет себя Францем-Иосифом. Знаете ли вы такого человека?"

"Я слышал о нем", — не слишком радушно ответил Гесс.

— Он недоволен, он говорит, что в его прекрасном городе приходят ужасные вещи. Пруссаки опять наступают на Австрию. Он говорит: 'Я не против, если вы убьёте кое-кого, там всегда был избыток людей. Но пощадите мои дворцы, потому что они были построены на века'.

— Скажите ему, что никто не хочет обидеть его дворцы.

Был пауза, которая длилась, предположительно, пока говорил старый император. Потом голос сказал: 'Он говорит, что если человеку было бы суждено летать, то они должны были бы иметь крылья за плечами'.

"Скажи ему", — сказал заместитель, — "что если бы людям было бы суждено жить во дворцах, то они должны были бы их носить на спине, как улитки".

Снова пауза, а затем: "Он заявляет, что нельзя так говорить с Majestät, и вы должны быть почтительны, если вы желаете иметь честь общаться с ним".

"Прошу прощения", — сказал нацист. Ланни подействовал на него, объяснив, что духам надо быть потакать. — "Спросите Его величество, может ли он сказать нам, что грядёт в его стране".

— Он говорит, что будет много скорби перед радостями, но, в конце концов, имя счастливая Австрия будет оправдано.

— Это довольно расплывчато. Спросите его, пожалуйста, будут ли венцы сопротивляться.

— Он говорит: 'Венцы противостоят всему'. Он повторяет: 'У них есть свой особенный путь, который другие не могут распознать'.

— То, что мы хотим знать, будут ли они сопротивляться с оружием?

— Он говорит, что они будут сопротивляться стрелами насмешек, и что это всегда лучше, чтобы убедить своих противников.

— Это все, что он мне хочет сказать?

— Он говорит, что он действительно любил город своей мечты, — 'die Stadt meiner Träume'. Он говорит: 'Я сделал все, что мог, но мир меняется слишком быстро для понимания любого человека'.

"Скажите ему, что его место в истории не тронут", — сказал заместитель фюрера НСДАП. И ничто больше не могло быть убедительнее. — "Спросите его, если у него есть какие-либо предложения".

— Он хочет, чтобы вы знали, что его внучатый племянник Отто был бы отличным преемником престола.

— Мы слышали об этом молодом человеке, но он был изгнан из своего Фатерланда, и не нами. Что-нибудь еще?

— Его величество считает, что американскому джентльмену может быть интересно узнать, что во владении семьи художника по имени Гусака в Вене есть очень хороший портрет его Императорского Величества.

"Спросите у него адрес", — рискнул Ланни.

"Трудно разобрать", — объявил голос. Но, в конце концов, он продиктовал по буквам название улицы. Американский джентльмен, сделав заметки, как смог в тусклом свете, не преминул отметить, что первый раз с ним духи стремятся сделать бизнес, и подумал, а не предложил ли кто-то профессору комиссию по сделке? Если да, то у него есть шанс получить небольшую сумму денег, потому что эта информация, конечно, вряд ли стремилась обмануть заместителя фюрера.

VII

Престарелый Габсбург канул обратно в область или сферы или что бы то там ни было, откуда он пришел. Они не жалели о его уходе, потому что его династия никогда не отличалась ни остроумием, ни обаянием. Вместо него появился персонаж, который редко пропускал Ланни. Командор английского ордена Бани и кавалер французского ордена Почетного легиона. Впервые за время своего пребывания в этом мире и в следующем он обратился к Ланни как "мистер Бэдд" и в первый раз он сообщил сам, как счастливо воссоединился со своей герцогиней. Видимо, король Оттокар I был распространителем блаженства. На земле он вёл себя чрезвычайно деспотично. Ланни был вежлив, но внутренне настроен скептически, пока дух не передал ему послание для своего земного преемника, барона Шнейдера, а затем не сослался на участие сэра Бэзиля в поисках золота Hampshire.

Что-то дьявольское было в паранормальных явлениях. Сначала считаешь, что медиум обманщик. Потом