Они наблюдали за ним с таким безразличием, будто он был не их отцом, а продолжением инвалидной коляски. Мерджит не дал этому задеть себя, он ведь сам обучил их быть идеальными воинами, скрывающими свои чувства!
– Зачем вы это сделали? – спросил он. Мерджит не собирался их ни в чем обвинять, ему действительно важно было знать.
– Потому что это хороший способ пригласить тебя и остальных на встречу, – отозвалась Диаманта. – Действенный.
– Вы прибежали гораздо быстрее, чем после телефонного звонка, – усмехнулась Эвридика.
Они не выглядели ранеными или болезненными, ничто не указывало на то, что они в плену.
Но от этого становилось только хуже! Мерджиту срочно нужно было найти способ доказать всем кластерным мирам, что их ни в чем нельзя обвинять, а такого способа просто не было.
– Хорошо, своего вы добились, я здесь. Дальше что?
– Одного тебя недостаточно, – пояснила Диаманта. – Нужны все, и они придут. Тогда мы убьем их.
– Не хочу даже представлять, кто внушил тебе эти слова, – вздохнул Мерджит. – Потому что настоящая Диа слишком умна, чтобы надеяться на победу над всеми кланами.
Он наконец-то начинал видеть то, что хотел. Это были они – но вместе с тем, не они, не их глаза, не их слова. Мысль о том, что кто-то просто использовал его дочерей, обжигала Мерджита бессильным гневом. Театр марионеток!
– Но ты-то здесь, – указала Эвридика. – На то, чтобы раздавить тебя, нас двоих хватит.
– Если учитывать, в каком я состоянии, тут и одной из вас хватит, – признал он. – Но вы этого не сделаете.
– Почему же?
– Потому что мои дочери не такие.
Они до этого стояли на руинах дома, а теперь ловко и грациозно спрыгнули на землю. Они двигались одновременно, так, как умели с детства. Теперь они стояли рядом, и от отца их отделяло не больше десяти шагов.
– А откуда тебе знать, какие твои дочери? – полюбопытствовала Эвридика, скрестив руки на груди.
– Сильные.
– Потому что ты хотел видеть их сильными, и они это знали. Но ты не видел их заплаканными, слабыми, сломленными горем после того, как ты отнял у них единственного друга. Знаешь, почему ты их не видел? Потому что они не хотели показывать, стеснялись.
– Все это касается только меня и моих детей, – указал Мерджит. – Но никак не того, кто сделал из них кукол!
– Я? Просто продолжаю то, что начал ты.
Жестко, но верно. Мерджит не того хотел добиться, однако какая разница, чего он там хотел? По-настоящему важен лишь результат!
Он сделал глубокий вдох и снова посмотрел в глаза Диаманте – зеленые, совсем как у него.
– Я знаю, что я был не лучшим отцом. По большому счету, каждый раскопает в своем детстве травму и найдет, в чем обвинить своих родителей, если захочет. Но вам не нужно и стараться для этого. В ваших жизнях все на виду – все, что я сделал. Я знаю, что меня это не оправдывает, но все равно скажу… Я делал это ради вас. Мотивы, которые мне чаще всего приписывают, не верны. Я совершил немало ошибок, но тогда я не знал, что это ошибки. Я думал, что иду верным путем, делая вас сильными, независимыми, готовыми ко всему. Я знал, что выпускаю вас в опасный мир – для наследниц первой ветви иначе и не бывает. Вы можете во многом обвинить меня, но, обвиняя, не забывайте, что я люблю вас – и всегда любил.
Ему показалось, что Диаманта услышала его, поняла, он увидел отражение этого в ее глазах. Но существо, управляющее ее телом, осталось все таким же беспощадно насмешливым.
– Дальше что? Твоя любовь – это оправдание для их сломанных жизней?
– Я уже сказал, что это не оправдание. Хотел бы я быть идеальным отцом? Да. Я бы даже не отказался стать хорошим отцом! Но у меня не получилось ни то, ни другое, и не потому, что я недостаточно старался. Просто когда у тебя рождается ребенок и ты становишься родителем, никто не говорит тебе, что нужно делать, не выдает инструкцию. Ты плывешь по течению, стараясь сделать ребенка счастливым, но по своему образу и подобию. Мой образ был настроен на войну, я чувствовал себя самозванцем на троне, мне всюду мерещились враги. Я решил подготовить своих дочерей к войне до того, как она началась.
Теперь-то он понимал, что отнял у них мирное время, беззаботность, воспоминания, которые могли греть их всю жизнь. Но все ведь уже сделано, годы прошли! Мерджиту оставалось только разбираться с последствиями.
– В одном я точно преуспел, и я это знаю, – продолжил он. – Вы стали сильными, и вы лучше, чем я когда-либо был. Отчасти это благодаря мне, отчасти – вопреки. Но вы точно не позволите непонятно кому манипулировать вами!
Его слова действовали! Мерджит видел, как близнецы растерянно переглянулись, они уже не казались такими равнодушными.
Он хотел им помочь. Он не знал, какая сила нужна, чтобы сломить их. Но раз это случилось, его задача – отдать им все, лишь бы они освободились!
– Просто вернитесь со мной домой, – попросил Мерджит. – Посмотрите на меня: мне осталось недолго, и глупо предполагать, что я теперь что-то делаю из эгоизма. Все, чего я хотел для себя, уже не важно, я – руины, вы – будущее. Я хочу помочь вам не потому, что Огненному королю нужна помощь, а потому, что вы – моя семья. По вам будут оценивать значимость моей жизни! Если нужно отдать ее вам, то забирайте, но используйте ее для себя, а не для того, кто отдает вам приказы. Вы умеете чувствовать ложь, поэтому знаете, что я не лгу. У меня мало что осталось в этом мире, но все, что есть, я хочу и готов отдать вам!
Эвридика подалась к нему, порывисто, резко, и могла бы подойти, если бы Диаманта не удержала ее за плечо. Это еще не было успехом, но было прогрессом,
