— Я же охотник. Выполнял заказ, вот и оказался недалеко.

— Что за заказ?

— Вы меня извините, но раскрывать суть заказа не в правилах охотников. Вы должны это понять. К вашему селу это отношения вообще не имеет. Но, будьте уверены, я пришёл сюда уже после выполнения заказа.

— А где тот мальчишка, которого вы привели в Крытое?

— Убежал. Я его отмыл, переодел, вывел на улицу, а он, воспользовавшись моментом, нырнул в толпу и убежал. А я ведь уже передумал его продавать.

— А что так?

— Да пообщался я с народом на рынке, и мне в голову пришла неплохая идея. Меня ведь подолгу не бывает дома. А у меня семья, дом, хозяйство. Вот я и решил, а почему бы мне не заиметь рабов для дома. Не взрослых, а пацанов, чтобы с ними и мои домашние могли справиться. Я из-за этого и своего переодел почище, да и на аукционе хотел ещё парочку мальчишек прикупить. А этот шельмец раз, и сквозанул.

— А почему не заявили о побеге?

— Куда?

— Нам.

— А вы кто?

— Служба безопасности Крытого. И, поверьте, к неприкосновенности частной собственности мы относимся очень серьёзно.

— Да ладно. Как говорится, Бог дал — Бог взял. Сам в руки пришёл, сам и убежал. Значит, повезло ему. Может и устроится на новом месте. Зачем паренька шанса лишать?

— Поразительная щедрость.

— Я — охотник. А охотник должен быть фаталистом. Без этого в нашей профессии никак.

— Хорошо. Администрация гостиницы показала, что вас ночью не было в номере.

— Да. Я пришёл только рано утром.

— И где же вы были всю ночь? Поверьте, это не праздное любопытство.

— Вечером в баре я познакомился с одним из обитателей рынка. Лёха зовут. Посидели, выпили, решили продолжить у него. Там и посрубались оба. Там ещё заваруха какая-то была. К нам под утро вломились местные бугаи, разбудили, что-то спрашивать стали. Когда они ушли, Лёха опять спать завалился, а я решил уйти от греха. Раз у него, кто попало, в дом вламывается, то мне там делать нечего. На улицу вышел, а там, мама дорогая! Кровища, стены осколками посечены, люди раненные. Короче, я так ничего не понял. Там все злые были, вот я соваться и не стал, чтобы не огрести. Да и выспаться нормально хотелось. Я же у Лёхи на полу уснул. Какой там сон? Замёрз и всё тело затекло. Только уснул в гостинице, а тут ваши.

— То есть, что произошло на рынке, вы не знаете?

— Откуда? Такое пробуждение, да ещё на больную голову. Водка у вас, скажу я вам, гадость редкостная.

— Вам придётся у вас задержаться.

— Почему. И вообще, объясните мне, что вы от меня хотите?

— Мы проверим ваши показания и, если всё окажется правдой, вы будете свободны. А пока, подождите в комнате для временно задержанных.

Невзрачный нажал на кнопку, в комнату вошли мои конвоиры.

— Отведите его в камеру.

Обычная комната, сравнительно недавно переделанная в камеру. Ещё не тронутая ржавчиной решётка на окне, свежепокрашенная железная дверь с глазком и откидывающимся окошком и нары вдоль стены, заштукатуренной «Под шубу». Я улёгся на нары, закинул руки за голову и закрыл глаза. Со стороны можно было подумать, что я задремал, но на самом деле я думал. Следователь совсем не простой. И частную собственность здесь охраняют очень ревностно. Даже в том случае, если эта частная собственность — раб. Слово за словом я прокручивал то, что говорил следаку. Вроде, всё логично. Единственное слабое место — Сима. Но, если она не будет высовываться из времянки, проверить мои слова будет невозможно. Убежала и убежала. И свой интерес к молодым мальчикам я обосновал вполне логично.

Правда, есть ещё Сивый, который может показать, что я интересовался именно теми, кто пропал. Но здесь он выскажет свою скабрезную версию, которая, как бы это ни было противно, сыграет на меня. Да и алиби я себе неплохое подготовил. Во-первых — Лёха, а во-вторых — мордовороты, которые ворвались в сторожку. Вроде, прокола никакого я не совершил. Только бы Сима с пацанами сидела тихо.

Звук поворачивающегося в замке ключа заставил меня подскочить. Похоже, я действительно задремал. Сказалась тяжёлая ночь.

— На выход, — бросил мне мой конвоир и повёл меня в тот же кабинет. Следователь опять указал мне на стул и уставился на меня своими блеклыми глазами.

— Мы проверили ваши показания. Пока расхождений замечено не было. Осталось несколько формальностей.

— Жду с нетерпением.

Следак вышел из кабинета и вернулся с теми мордоворотами, что «разбудили» меня в сторожке.

— Вы узнаёте этого человека?

— Да это тот алкаш, что у Лёхи был. Пьянь, на полу в собственном дерьме валялся.

Ну, с дерьмом, конечно, перебор, но образно так, живенько.

— Это точно он?

— Да зуб даю! — побожился тот, что был в ментовском камуфляже.

— Точно он, — поддержал своего напарника спортивный. — = Дрых, как бревно. Мы их с Лёхой еле добудились.

— Ладно, можете идти. И позовите там следующего.

Следующим был официант, который обслуживал нас с Лёхой в баре. Он робко постучал и потом вошёл в кабинет, нервно теребя кепи в руках. Видно в это место по доброй воле не ходят. Не слишком популярное заведение.

— Посмотрите на этого человека, — распорядился следователь. — Вы его узнаёте?

— Да. Он вчера вечером бухал в баре с Лёхой.

— Они пришли в бар вместе?

— Нет. Лёха вообще два дня уже как был в запое. Он пришёл в бар, когда этот уже пил пиво и подсел к нему.

— А почему он подсел именно к нему?

— А куда ещё? Народу полно, мест нет, а этот один целый столик занимает.

— Точно?

— Да спросите, кого хотите. Вы же наш бар знаете. У нас вечером всегда толпа. Места не найдёшь свободного.

— Ладно. Можете идти.

Официант вышел