– Ну?..

– Гну.

– Что надо, десятник? – поправился он.

Я вздохнул. Спор этот идет практически с первого дня. Нормально разговаривать парни принципиально не хотели. На все мои замечания реагировали фразой: «Так мы деревенские, грамоте и разговорам не обучены». Тут даже показательные «тренировки» не помогали.

– Бегунок правду говорил?

Неофициально посыльных и младших воинов называли бегунками, так что Шрам понял, о ком речь.

– Да. Было такое. Прежний десятник палками ведал.

– А кстати, куда он делся?

– Упал в лесу неудачно и шею сломал.

– Вы, что ли, его?.. – усмехнулся я такой формулировке.

– Да чего ты нас за зверей держишь? Не мы. Хватало у него «друзей».

– Понятно. Расскажи, что за работу мне пытаются подкинуть.

– Да ничего хитрого. Поднимаешь палку и опускаешь.

– Не ерничай!

– Платят неплохо. Десять палок – башка. Только вот кто-то поймет, а кто-то… за глаза палачом да палочником звать будет. Рубить головы не заставят, это дело сотников. А вот палками, столбом позорным, кандалами будешь ты ведать.

– И что, это числилось за вашим десятником?

– Да. Ты ж уже спрашивал.

– Как отлинять?

– Никак. Сначала спросят добровольно. Откажешься – по приказу.

– Понятно. Сходи десяток проверь.

– Да куда они денутся?

– Никуда. А вот дров не нарубят. Вместе с тобой тогда будем комаров кормить.

– Хорошо, сейчас схожу. – Воин развернулся и пошагал к шатру.

– Шрам!

– Что?

– А головы, значит, сотники рубят?

– Да. Считают почему-то, что это честь – умереть от руки хорошего воина. Хотя по мне, так засунули бы такую честь…

– Ладно, иди… не в шатер!..

– Да я за поясом.

Пока шел к Руту, столкнулся с Илуном – сотником черной сотни.

– О, привет. Заходи вечером. В покер сыграем, – пожав мне руку, предложил он.

Я успел попрогрессорствовать и здесь. И если подкидной разошелся махом, то покер освоили всего несколько человек. Илун был в их числе. Причем самый активный приверженец этой игры. Чему его сотня была не особо рада, так как не разделяла увлечение сотника, но и отказать ему никто из них не мог. Кроме игры у Илуна был еще один интерес ко мне. Он неназойливо, но регулярно агитировал меня за переход в его сотню.

– Что, опять деньги кончились?

Я как-то проигрался ему в пух и прах. Потом вечеров за пять вернул свое, но ту игру мы с ним до сих пор вспоминали.

– Можем на оплеухи, – засмеялся Илун.

– Да щас… с Зеленым? Он голову отобьет.

– Ладно, забегай вечером.

– Вызывал, сотник?

– Да. Садись. – Рут указал мне на чурбан около стола. – Говорят, письмо от отца получил?

– Да, получил.

– Если дракон не даст отправлять ответ… Вам, десятникам, не положено. Подойдешь, я от себя отправлю.

– Не думаю, что он воспротивится.

– По-разному бывает. Слушай, Элидар, мой младший рассказал, зачем зову?

– Нет.

– Точно?

– Нет. – Я неопределенно покачал головой.

– Шельмец. Выпорю когда-нибудь.

И я, и он, знали, что это пустая угроза. Младший воин сотника приходился ему какой-то дальней родней, так что ничего Рут не сделает.

– Что скажешь?

– Я не буду.

– Почему? – удивился Рут.

– Да нехорошо как-то… своих же – палками.

– Это ты зря. Дело, конечно, пакостное, но денежное. Желающие-то найдутся.

– Зачем тогда тебе я?

– Это приказ дракона – тебя назначить. Взъелся он на тебя. То ли за твою дружбу с Илуном, то ли никак не может простить тебе проигранный империал.

Илун и дракон были врагами в тысяче. Самое интересное, что Сиим ничего не мог сделать сотнику черной сотни, так как на эту должность назначал не он, а чуть ли не сам император. И должность эта была второй после дракона. То есть во время отсутствия тысячника его обязанности выполнял Илун.

– Какой империал?.. Он же выиграл!

– У тебя выиграл, а на твоем бое – проиграл.

– Все равно не буду палками бить. Что он сделает? Еще на пару лун в обеспечение поставит?

– Ну… вместе с ними на скамью можешь лечь.

– Слушай, Рут, я понимаю тебя. Понимаю, что тебе велели приказать мне, но ты-то меня тоже пойми. Я лиграндзон все-таки. Это ж какая слава пойдет? Как я потом отцу в глаза смотреть буду?

– Ну, раз понимаешь, пошли вместе к дракону, – вздохнул сотник.

– Может, без меня?..

– Пошли, говорю. Без него, видите ли… Я под горячую лапу дракона не имею никакого желания попадать. Ты от приказа отказываешься, ты и докладывай.

– Попадем не в настроение – может и к позорному столбу привязать, и в пешие воины перевести, – попытался по дороге переубедить меня сотник. – К тому же дракон тебе это будет постоянно припоминать.

Я лишь кивнул в знак того, что осознаю, на что иду. Рут просто жути нагонял в надежде, что передумаю. Хотя… за неисполнение приказа дракона… М-да.

В шатре тысячника кроме самого хозяина был сотник провинившихся – Латан.

– Что значит не будешь?! – громыхал зычным голосом на всю округу дракон. – Ты не лара на балу и я тебе не цветок фиалки предлагаю, я тебе приказ дал!

Так как явного вопроса не прозвучало, я предпочел, опустив взгляд, отмолчаться. Дракона драконить – себе дороже.

– А в битве врага рубить ты тоже откажешься?!

– Не откажусь. Там враг, а тут свои… – Я чувствовал себя словно нашкодивший ребенок.

– Каких своих?! Они стражу оставили!

– Я думал, изнасиловали…

– И это тоже. Откажешься – тридцать палок!

– Хорошо, – не раздумывая, ответил я.

– Знаешь, – дракон оперся о стол, который разделял нас, обеими руками, – твой отец ведь локотский грандзон, а не имперский. И если что случится, то он ничего не сможет сделать.

– Это угроза?

– Нет. – Тысячник сощурил глаза. – А ты, – переключился он на моего сотника, – за то, что сам не