Тогда вспомнил Вортигерн о семи звездочетах и в гневе хотел их казнить. Однако Мерлин не питал к ним злобы и упросил короля оставить им жизнь.

И семь звездочетов, забрав свои книги и трубы, разошлись в разные стороны.

Тогда стал просить Вортигерн Мерлина объяснить ему, что означали драконы, борьба их и гибель белого, который был вдвое сильнее и больше.

Долго Мерлин не хотел говорить, — наконец, согласился.

— Знай, Вортигерн, — сказал он, — белый дракон — это ты, а красный — братья Амброзия. После смерти отца остались все трое беспомощными детьми, и тебе надлежало заменить им отца, стать им другом и мудрым советником.

Но ты хитростью добился смерти Амброзия и вероломно казнил его убийц. Беззаконно захватил ты земли убитого и принудил братьев его бежать от тебя за море, в далекие страны. Окруженный врагами, ненавистный народу, мучимый вечным страхом, ты мыслил спасенья искать в крепких башенных стенах; смотри, вот перед тобой эти стены, но напрасно ждешь ты найти в них покой.

Никакая сила на свете не спасет тебя от судьбы.

С сильным войском, со множеством кораблей плывут по морю братья Амброзия, направляя свой путь к берегам родимой земли; немного дней пройдет, и они будут здесь.

Гибель тебе суждена в предстоящей борьбе, и ничем не могу я тебе помочь; одно лишь тебе остается — с честью погибнуть в открытом бою.

И, сказав так, простился Мерлин с Вортигерном и покинул город.

Через несколько дней появились в море корабли Пендрагона и Утера; сильное войско высадилось на берег, и в бою под стенами Кордуэла дрогнули силы Вортигерна.

Изменили ему бароны и рыцари, перейдя на сторону братьев Амброзия, и король погиб в своей башне, охваченной пламенем.

После гибели Вортигерна старший из братьев, Пендрагон, стал королем. Первым делом его стало очищение Бретани от язычников-саксов; три года длилась война и, наконец, с помощью Мерлина, разбиты были войска Генгиста, и сам он погиб от руки Утера.

Но радость принесла с собою печаль, убит был в бою король Пендрагон.

Стал королем Утер; первой заботой его было достойно похоронить брата и воинов, с ним вместе погибших в решительной битве.

На широкой равнине Салисбюри были зарыты они, а посредине возвышался холм, и покоилось там тело короля Пендрагона.

Однажды пришел к Утеру Мерлин и сказал: «Король, что сделаешь ты для брата своего Пендрагона?»

— Увы, — ответил Утер, — что могу я сделать для него? Душа его — в небе, а тело зарыто под могильным холмом, на равнине Салисбюри!

Тогда рассказал ему Мерлин, что в Ирландии, в долине Килларус, стоят гигантские камни, в незапамятное время принесенные туда из далекой Африки великанами.

«Танец гигантов» — зовут те камни в народе.

Лишь эти камни могут стать достойным памятником Пендрагону и его воинам.

Согласился Утер и послал в Ирландию большой флот и войско под начальством Мерлина.

Когда приплыли они в Ирландию и увидели долину Килларус, покрытую длинными рядами гигантских камней, засмеялись спутники Мерлина и сказали, что напрасно совершили они столь далекий путь: не в силах человеческих сдвинуть с места эти острые скалы.

— Не смейтесь, друзья, — ответил Мерлин, — что не в силах вы сделать, то сделаю я; так сослужу я свою последнюю службу королю Пендрагону.

Вслед затем пошел он к королю Гилломану и попросил у него позволения увезти с собою «Танец гигантов».

Засмеялся Гилломан, ибо не верил он, что смогут британцы увезти с собою тяжелые скалы.

— Разве мало в Бретани камней, что пришлось вам приехать за ними в мою страну? — сказал он.

— Впрочем, если вам они нужны, берите, если смогут поднять их ваши слабые руки. Но даю вам сроку — всего один день.

Не верил Гилломан, что сможет Мерлин поднять гигантские камни: иначе не дал бы согласия.

Но едва настала ночь и поднялась над лесом луна, — силою чар поднял Мерлин, один за другим, все камни и нагрузил их на корабли.

С первыми лучами солнца вышли они в море.

Когда донесли Гилломану, что камни исчезли и британцы увозят их на своих кораблях, — страшно разгневался он и послал в погоню свой флот с приказом вернуть корабли и поставить обратно «Танец гигантов».

Но силою чар скрыл Мерлин свои корабли за густой завесой тумана, и флот Гилломана вернулся ни с чем.

А корабли Мерлина тем временем быстро неслись к берегам Великой Бретани, с парусами, надутыми ветром.

Скоро достигли они берегов и здесь, близ равнины Салисбюри, бросили якорь.

Настала тихая ночь; все уснули, утомленные долгой дорогой. Все, кроме Мерлина.

Едва встало солнце — ни одного камня не осталось уже на кораблях; длинными рядами стояли они на берегу, поднимая к небу свои острые гранитные края, в одну ночь перенесенные на берег волшебною силой Мерлина.

Так стоят они там долгие годы и будут стоять еще много лет, пока не разрушат их могучие силы природы.

Василий Немирович-Данченко

ЧЕРНЫЙ РЫЦАРЬ

Давным-давно это было, так давно, что люди забыли даже имя Черного рыцаря, хоть в свое время немало сделал он им горя и зла! Правда, потом он опамятовался и иным человеком стал, но зло как-то помнится дальше, чем добро… И родился Черный рыцарь необычайно. Сказывают, накануне целые стаи воронья налетели на замок, где жили его отец и мать, знатные феодалы, кругом которых трепетало все, что было послабее. Налетело воронье и расселось по зубцам и карнизам стен и башен, стало в бойницы их накидываться, трепеща большими черными крыльями, унизало шпили черного замка, и даже крест над домашнею церковью его почернел — все от тех же ворон. И было так до утра, когда родился Черный рыцарь. Немного спустя, налетели другие стаи каких-то чудесных белых птиц и стали клевать ворон… Не сдались вороны, начался между ними бой на жизнь и на смерть; целый день боролись они над замком. То белое облако отгоняло черную тучу прочь, то черная туча набрасывалась на