Их противниц по-прежнему видно не было – арлекинки не торопились покидать укрытие. Что ж, я решил рискнуть. Вышел на открытое место, положил автомат на землю, отцепил пояс с кобурой. Поднял руки. Опасности для арлекинок я представлять не мог – просто неповоротливый кусок мяса, в который под разными углами можно легко вогнать нож по самую рукоятку. Я надеялся, что они не станут слишком торопиться это проделать.
– Я без оружия! Поговорить нужно!
Естественно, мне было не по себе. Арлекинки всегда считались сумасшедшими даже на этой безумной планете. Бешеными ведьмами, одержимыми жаждой крови. Маньячками, готовыми лезть под пули ради удовольствия изрубить врага на куски в ближнем бою. Больными. Одурманенными каким-то неизвестным наркотиком. Хотя я всему этому не очень-то и верил. С головой, наверное, у многих из них и правда были проблемы. Но у кого их тут не было? На самом деле они наверняка не так уж рвались на тот свет, и сегодня я увидел тому пример. Просто создали образ, чтобы страх наводить. Так что я все-таки надеялся, что немного благоразумия у них найдется. Хотя бы столько, чтобы я не распрощался с жизнью в ближайшие минуты.
Мне никто не ответил, и я просто вошел в темный проем, переступив через чье-то тело на пороге. Внутри было темно и тихо. Я сделал несколько осторожных шагов и закрыл глаза, думая на всякий случай еще раз осмотреться пси-зрением. Но не успел – почувствовал, как под левой лопаткой кольнуло. Лезвие легко прошло через ткань, не защищенную броней, и теперь больно втыкалось в кожу. За спиной послышался голос – тихий, но полный смертельной опасности, как шипение кобры.
– Чего тебе надо, стручок? Жить надоело?
– Тихо, тихо… Я же сказал – мне только поговорить…
– Сюда не суйтесь, мы не сдадимся! Половину ваших точно положим, а живыми нас все равно не возьмете. Что, стоит того?
Лезвие вошло чуть глубже, я подался вперед, стараясь слезть с него, но тут же уперся в другое – приставленное к груди. Новое лезвие – новый голос в темноте. Этот был спокойнее. Почти без злобы, только усталое презрение.
– Погоди, сестра. Хотели бы сунуться – сунулись бы. Нет, берегут причиндалы. Пусть скажет, чего хочет.
Меня все это начинало злить. Что они о себе думают? То, что их не выкурила пара диких головорезов, не значит, что мои ребята эти развалины штурмом не возьмут. Вот, я уже все время думал «мои», совсем не принимая в расчет Джоза. Ладно, сейчас нельзя было давать воли эмоциям. Я еле заметно выдохнул и спокойно продолжил, как будто мне совсем не мешали колющие с двух сторон тесаки.
– Катарину знаете? Из ваших. Рыжая такая, наставницей до всего этого работала.
– Катарина? – В усталом голосе появился интерес. Но в шипении из-за спины ненависти не убавилось: – Зачем тебе Катарина, стручок? Где ты и где она?
– Она меня знает. Вместе из безнадеги когда-то выбирались. Есть что обсудить с ней, важное. Она меня рада видеть будет…
– Рада? Кишки твои на дерево намотать рада будет! – Клинок под лопаткой чуть повернулся.
Стоявшая передо мной арлекинка перебила соратницу. Она просто пропустила мимо ушей ее злобствования – у нее явно были свои соображения на мой счет.
– И что за разговор?
– Я только ей скажу. Но это вам всем на пользу будет, уж поверь. Зачем мы вам помогли, думаешь? Без нас бы вас точно тут положили всех…
Арлекинка молчала. Пауза затянулась, но я ее не торопил.
– Ладно, отведем тебя к ней. Захочет говорить – поговорит. Захочет на куски порезать – порежет.
Я кивнул. Немного привыкнув к темноте, я различал очертания фигуры и даже видел, как нервно поблескивают глаза в прорезях маски. Как у какого-то ночного зверя.
– Пойдешь с нами один. Твои пусть здесь ждут. Что не так пойдет или заметим, что на хвост сели, – сразу тебя кончим.
– Я тебя лично приделаю, понял! – Арлекинка сзади шипела мне уже в самое ухо. Черт их побери, мы им жизнь спасли, а они от ненависти были лопнуть готовы! Но я продолжал сохранять спокойствие. В конце концов, все складывалось неплохо. У меня уже созревал новый план, в случае если Катарина и правда жива. Если.
– Договорились. Но и вы не дурите. С Легионом шутки плохи. Нам до вас дела нет, но убьете меня – тут все зачистят, опять пустыня будет.
За спиной раздался презрительный смешок, но прозвучал он не слишком уверенно. Прикрываясь мной, как щитом, арлекинки вышли наружу. Я отдал приказ – штурмовики исполнили все в точности, без колебаний и малейшего любопытства. Просто опустили стволы и отошли подальше в джунгли. Я не сомневался, что они будут послушно ждать моего возвращения, не думая жульничать. Единственным, кто мог бы отменить этот приказ, был Джоз, но он лежал без сознания. И я уже не был уверен, что он вообще придет в себя. Я вспомнил историю Круза и Доминиона. А что, если сейчас я тоже отдавал своим полуроботам команду, которая ничего хорошего мне не принесет? Может, надо было просто приказать открыть огонь по врагу, и тогда бы у меня было больше шансов выжить, чем отправляясь в их логово?
Но арлекинки всего этого не знали. У них не было ни малейших причин доверять ни мне, ни моим бойцам. Точнее, причина была, и всего одна – моя ставка. Ни один из командиров Легиона не стал бы заниматься такой ерундой. Отдавать себя в заложники и рисковать жизнью, чтобы просто выяснить, где укрывается одна из банд Утопии? В этом никакого смысла не было, и, значит, я действительно собирался вести какие-то переговоры.
Они отступали, пятясь и поминутно оглядываясь, а на мой кадык постоянно давило холодное лезвие. Когда мы проходили мимо какого-то из лежащих тел, одна из арлекинок чуть наклонилась и играючи чиркнула тесаком по широкой спине. Как ребенок, хлещущий прутиком траву. Я почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.
#Пока мы, петляя, шли через джунгли, я пытался вспомнить все, что когда-нибудь слышал об арлекинках. Достоверной информации было, конечно, маловато.
