Зекия дотянулся и ущипнул Астер. Она спохватилась, осеклась и поспешно выпрямилась.
– Это просто сказка, – сказала она. – Но Старик Харагру любит рассказывать ее снова и снова. Сами понимаете.
Астер округлила глаза и постучала себя пальцем по голове.
Я прикусила нижнюю губу.
– Мне нечем расплатиться с Эффирой за всю эту одежду. Придется вам отнести ее назад…
– Ой, нет. Нет, нет, нет. Так нельзя, – встревожившись, затараторила Астер, – Эффира сказала, это подарок. Все это. И вы ей ничего не должны, разве что передать поцелуй ветру. И она ужасно огорчится, если вам это не понравится. Ужасно огорчится. Все они так старались, так…
– Астер, погоди. Дело не в платьях. Они прекрасны. Но… – я увидела, как радостная надежда на их лицах сменяется разочарованием, представила такое же выражение на лицах Эффиры и других мастериц, когда они узнают, что я не приняла их подарок. И поспешно подняла руки ладонями вверх, сдаваясь. – Не волнуйтесь. Вся одежда останется у меня.
Три улыбки тут же засияли снова.
Я стала рассматривать вещи, которыми были заняты все свободные поверхности в комнате. Один за другим я поднимала наряды, водила пальцами по тканям и меху, цепям и ремешкам, стежкам и рубчикам. Это было не просто красиво – эти вещи казались мне правильными, хотя я и сама не смогла бы объяснить, почему. Я вернулась к тому первому, сшитому из кожаных лоскутов. С одной стороны у него был длинный рукав, а с другой только лямка, оставлявшая плечо и руку открытыми.
– Я надену его сегодня вечером, – решила я.
* * *Астер и Ивет помогли мне одеться. Зекия стыдливо отвернулся и перебирал стоявшие в углу деревянные мечи Кадена. Ивет тонкими пальчиками распушила полоски меха, а я повесила на шею единственную кость, какая у меня была. Астер только успела зашнуровать застежку на спине, как в замке заскрежетал ключ. Мы замерли, глядя на дверь. Вошла Каланта. Зекия выронил меч, со стуком упавший на пол, и робко прижался к Астер.
Взглядом единственного глаза Каланта окинула меня всю, с головы до пят, затем посмотрела на детей.
– Марш отсюда! – негромко распорядилась она.
Ребятишки юркнули ей за спину и захлопнули за собой тяжелую дверь.
Каланта известила меня, что Каден велел ей привести меня в зал Санктума. Подойдя вплотную и упершись руками в бедра, она придирчиво осмотрела мой наряд. Я подняла голову, гордая, что на мне это платье, подарок Эффиры. Оно сидело как влитое, и я уверенно чувствовала себя в нем, однако женщина пренебрежительно скривилась.
– Комизару это не понравится, – мне почудился намек на слабую улыбку на ее лице.
– И тебе это по душе? Тебе нравится смотреть, как растет его ненависть ко мне?
Обойдя меня вокруг, она пощупала платье, даже потерла тонкую кожу между пальцев.
– Ты хоть знаешь, что на тебе надето, принцесса?
Волнение снова вернулось.
– Платье, – неопределенно протянула я. – Чудесное, искусно сшитое платье, хоть и сделанное из клочков.
– Это одежда старейшего клана Венды, – Каланта посмотрела на открытое плечо, – с небольшими изменениями. Это великая честь получить в дар платье от многих рук и разных родов.
Она оглядела остальную одежду, разложенную по комнате.
– Тебя одобрил и принял клан Меурази. Это наверняка приведет в ярость многих в Совете.
Она вздохнула, будто снова скрывая усмешку, и напоследок еще раз окинула меня долгим взглядом.
– Да, очень многих, – задумчиво повторила она и пошла к двери. – Готова?
Глава двадцать третья
Рейф– Обувайтесь, эмиссар. Комизар распорядился проследить, чтобы вас кормили.
Наконец-то вдвоем без свидетелей в моей комнате – и руки у меня свободны.
Вот она, возможность, о которой я мечтал каждую ночь, пересекая долину Кам-Ланто. Я смотрел на него, замерев. У меня все шансы его одолеть, даже если он успеет выхватить оружие.
Каден усмехнулся.
– Предположим даже, ты сможешь меня обезоружить, но стоит ли? Подумай как следует. Я стою между Лией и Маликом и сотней таких, как он. Не забывай, где находишься.
– Не очень-то ты высокого мнения о своих соотечественниках, – я пожал плечами. – Но в таком случае не жди другого и от меня.
Он подошел ближе.
– Малик хороший воин, но злопамятен – особенно, если кто-то берет над ним верх. И тем более, если этот кто-то ему по пояс. Так что, если тебе не безразлична…
Я сел и взялся за башмаки.
– Девушка меня не интересует.
– Ну, разумеется.
Он шумно вдохнул. Подошел к столу и взял в руку чашку, из которой чуть раньше пила Лия. Не отрывая от меня глаз, провел пальцем по ободку и поставил обратно на стол.
– А если она тебя не интересует, то нам с тобой нечего делить, верно? Ты здесь только ради своего принца.
От злости я чуть не порвал кожаные завязки на башмаках. Трудно поверить, что это с ним я прожил бок о бок почти половину лета. Не понимаю, как нам удалось не поубивать друг друга, такую неприязнь мы испытывали, постоянно, с самого первого рукопожатия во дворе таверны. Доверяй своему чутью, всегда повторял мне Свен. Как жаль, что я не сделал этого тогда. Надо было перерезать ему…
– Chimentra. Тебе может понравиться это слово, – сказал он. – Ничего похожего нет ни в морриганском, ни в дальбрекском. Ваши языки очень близки, по сути это один язык, одного королевства, разделенного надвое. Нашему народу все давалось непросто, он вынужден бороться за все, иногда даже за свои слова. Это слово – от Госпожи Венды, из рассказанной ею истории о существе с двумя ртами и без ушей. Один рот не слышит, что говорит другой, так что вскоре оно запуталось в сети из собственной лжи.
– Просто другое название лжеца. Но я понимаю, зачем вам это слово. Не всякому государству оно нужно.
Он отошел к окну, выглянул, не боясь поворачиваться ко мне спиной, но не убирая руку далеко от висящего на поясе кинжала. Рассмотрев узкое окно и как будто прикинув на глаз его ширину, он снова повернулся ко мне.
– Мне все же очень любопытно, как это срочное послание Венде от принца поспело точно к приезду сюда Лии. Почти как если бы ты крался за нами по пятам. Интересно и то, что ты заявился один, без пышной свиты. Разве так обычно путешествуют изнеженные придворные вроде тебя?
– Да, если не хотим посвящать в курс дела весь двор. Принц уже подбирает новый кабинет на смену отцовскому, но если хоть кто-то разнюхает о наших планах, все пропало. Даже у принцев власть не безгранична. По крайней мере, пока они не станут королями.
Каден пожал плечами, показывая, что короли и принцы его
