Они миновали склад шанцевого инструмента и оказались возле ангара, который еще не был вскрыт. Саперы орудовали ломиками, а худощавая девица-лейтенант с эмблемой СМЕРХа деловито говорила: мол, здесь должно храниться стрелковое оружие.
– Точные сведения, лейтенант? – осведомился Усманов.
– Точные, подполковник… – Девушка небрежно кивнула. – Мы взяли в штабе нескольких офицеров, они нам все рассказали.
– Они же под гипнозом, должны молчать или врать, – вырвалось у Реутова.
– Должны, – согласилась контрразведчица и вдруг хихикнула: – Нормальные оказались поляки, не пожелали служить пришельцам. Сообразили наделать шапочки из фольги… Во-во, я тоже сначала смеялась, но поляки уверяют, что фольга защищает от биоизлучения.
Ворота скипуче отворились, и взорам предстали штабеля оружейных ящиков. Здесь были собраны различные модели под стандарт НАТО: американские винтовки М16 и карабины М4 калибра 5,56 мм, а также автоматы Калашникова, разработанные под тот же американский патрон. Нашлось немало гранатометов – противотанковых базук и подствольных калибра 40 мм.
Отдельно лежали коробки с пистолетами, и танкистов снова охватил азарт. Кому-то приглянулся тяжеленный кольт 45-го калибра, кому-то «глок», кому-то израильский «дезерт игл», а внимание старшего лейтенанта Реутова приковали красивенькие машинки неизвестного типа.
Аккуратные, современного дизайна, без режущих руку граней острого металла, как на пистолете Ярыгина, они стояли шеренгой в пазах стеллажа, немного отличаясь размерами. И весили они заметно меньше отечественных моделей, и обтянуты очень удобным пластиковым кожухом. Выгравированное на затворе название CZ 110 подсказывало, что пистолеты выпущены знаменитой чешской компанией «Чешска Зброевка». Желание обзавестись подобной игрушкой молниеносно стало непреодолимым, осталось только выбрать разновидность.
– Красивые, – одобрительно проговорил рядом хрипловатый женский голос. – Как известно, красивым бывает лишь очень хорошее оружие.
Это была та самая лейтенант контрразведки, при обращении к старшим по званию опускавшая слово «товарищ». Вероятно, служба в СМЕРХе давала право на такие мелкие вольности.
– Верно говорите, – согласился старлей. – Как у нас было – каждая новая модель танка не только мощнее, но и красивее предыдущей. А пистолетики хороши, даже не знаю, который выбрать.
– Я себе «глок» отхватила, – смущенно призналась девушка. – А ваши чехи отличаются калибром, они под разные патроны: парабеллумовский, девятимиллимитровый под израильский патрон с удлиненной гильзой и «смит-уэссон» сорокового калибра. Я бы порекомендовала парабеллум, эти патроны легче найти по нашу сторону фронта.
– Спасибо за совет, но я возьму с усиленным патроном. – Он уложил пистолет, кобуру к нему и коробку патронов в рюкзак, поверх свернутой плащ-накидки, затем представился: – Реутов Аркадий, можно Аркан, командир танка.
– Люба Горюнова, старший оперуполномоченный, можно просто Тринадцатый Барлог, – контрразведчица хохотнула. – Помогите слабой девушке, интересный мужчина. Тут недалече я нашла патроны для крупнокалиберного пулемета – как раз для такого, что в моей «арабеске». Сможете донести до машины?
– Без проблем, – опрометчиво вызвался танкист.
Ленты, снаряженные громадными патронами 50-го калибра, то есть 12,7 мм, были упакованы в тяжеленные ящики. Проявив смекалку, старлей нашел тележку, на которую погрузил сразу четыре коробки.
– Благодарю, мой рыцарь, на хороший бой хватит, – пошутила Люба и вдруг вскричала: – Какая прелесть, благодарю тебя, Ктулху!
Слегка шокированный Реутов и остальные танкисты восхищенно смотрели, как легко и непринужденно «хрупкая девушка» вертит в руках монументальную, под пуд весом, железяку того же 50-го калибра. Первым отреагировал Глебов:
– Похоже на пулемет «Браунинг».
– Почти угадали, майор, – пропела лейтенант Горюнова, ласково поглаживая затвор громадины. – Снайперская винтовка «Лайт фифти», сделана на базе того же пулемета.
Сопровождаемая толкавшим тележку Реутовым она вынесла на плече свою добычу и бережно уложила на заднее сиденье «арабески».
Из подкатившего БТР-50 выглянул подполковник Усманов, осведомившийся, что за стволы в этом ангаре. Капитан-мотострелок ответил:
– Здесь иномарки, а по соседству калаши под наш патрон, РПГ, натовские базуки и боеприпасы к ним.
– Наше оружие – в машины, чужое заминировать нахрен, – приказал подполковник. – Что в последних сараях?
– Похоже на мастерские, станки всякие.
– Пусть инженеры разбираются. Что годится – берем с собой, остальное союзникам оставим. И пусть саперы приготовятся взорвать тут все, если противник в контратаку полезет.
Танкисты из любопытства заглянули в крайние хранилища и пришли в экстаз. Это был настоящий минизавод по ремонту автобронетанковой техники. Особый восторг вызвали фургоны-прицепы, внутри которых были оборудованы передвижные мастерские. Пришлось устроить аврал, но большую часть оборудования удалось погрузить на гусеничные тягачи. Прицепы, как им и положено, цепляли к грузовикам.
В разгар этого веселья разведчики доложили, что нашли и вскрыли подземные хранилища топлива. Кроме понятного на базе горючего для реактивных самолетов имелись также немалые запасы бензина и солярки. Отцы-командиры немедленно приказали заполнить баки всех боевых машин и пригнать бензовозы.
Так получилось, что рота Глебова стояла ближе всех к резервуару дизтоплива. Подбежав к своей «бэтэшке», Реутов забрался на броню, подозвал экипаж и махнул рукой, указывая направление. Танк заурчал и пополз на первой передаче, распугивая суетившихся бойцов других подразделений.
Здесь уже распоряжались старшие командиры. Кольцов показал место, куда поставить машину, и после недолгой неразберихи, кое-как освоив незнакомую конструкцию заправочного пистолета, экипаж Аркана сумел направить струю солярки в топливный бак. Вздохнув с облегчением, Реутов забрался в башню, чтобы разместить в тесной бронекоробке нехитрые фронтовые трофеи. Три рюкзака заняли все свободное пространство башни, а тут еще непорядок обнаружился. Рассвирепев, старший лейтенант высунув голову из люка, подозвал Варгушина и тихо, чтобы не привлекать внимания начальства, прошипел:
– Что за коробка в снарядной укладке стоит?
– Которая справа, там свиная тушенка, овощной салат, сгущенка и соки. Мы с пацанами других танков, как покончили с ремонтом, увели ящики консервов и поделились по-честному.
– Которую справа, я и не заметил, – признался, растеряв часть агрессивности, Аркан. – И что же у нас по левому борту?
– Так много снарядов расстреляли, командир, – уклончиво начал Серега. – Раз место освободилось, мы и прихватили, что плохо лежит, еще не открывали.
– По-моему, там сухие пайки на шесть человек, – вставил Артур. – И упаковка «пепси» в банках.
– Объявляю благодарность за смекалку, – хмыкнул командир танка вполне
