– Я пришел убить тебя! – хрипло крикнул Хан, вновь нанося удар мечом.

Нейт увернулся, и земля под их ногами вздрогнула, будто дикий зверь.

– Ты выбрал долгий путь, Хан, – сухо проговорил Делмар. – Настолько сильно хочешь моей смерти, что ради этого готов умереть сам? Даже устроил это жалкое представление со «стаей»! Если опустить тот факт, как я зол, то утоли же мое любопытство! Отчего так велика ненависть простого бренгардского капитана ко мне?!

Глаза Хана загорелись адским огнем. Мужчины встали друг против друга, не видя больше ничего вокруг.

– Войны не нарушали общие границы уже много лет. На твою жизнь, полагаю, не пришлось ни одной. Что же тогда, Хан? – сощурился Делмар.

– Знаешь ли ты, глупец, почему прекратились все распри между нами? Кого ты видишь перед собой? Вглядись же наконец! – выкрикнул Хан и ударил себя в грудь, забывая о том, что в пылу ярости прервал бой. – Они прекратились благодаря мне! Мне!

Делмар отступил на шаг назад, оглядывая стоящего перед ним человека. Но, как и прежде, видел лишь убийцу и предателя, мотивы которого, по сути, ему были безразличны. Сейчас Хана от смерти по-прежнему отделяло только сомнение Нейта – убить немедля или все же передать Вилреду.

– Тогда я не был сиротой! – не дожидаясь ответа Делмара, заявил Хан, размахивая мечом. – Это было ложью! Все было ложью!

– К чему ты клонишь, Хан? – нетерпеливо отозвался Делмар.

Бой вокруг стих, но ни один из них не заметил этого, продолжая странный разговор.

– Я – старший сын! Неугодный, поскольку отец не связал себя с моей матерью клятвенным обрядом! Предпочел взять в жены ту, кого навязал ему род! Чтобы утихомирить семью, он выслал меня из Брокмура, договорившись со старшим Вилредом! Продал свою кровь за перемирие! – мрачно заявил Хан. – У Двейна Вилреда не было детей, и он с радостью принял новую игрушку! Меня полагалось растить и оберегать на тот случай, если бы вдруг с законнорожденным сынком случилась беда! Тогда бы Делмар попросил свое обратно!

– Значит, вот оно что… – изумленно пробормотал Нейт.

Хан смотрел на него из-за завесы спутанных волос, словно зверь, который навсегда был запечатлен на его плече. Бренгардец неистово сжимал рукоять меча, готовясь поразить хозяина Брокмура. Делмар же с необъяснимым, приводящим Хана в крайнее негодование спокойствием смотрел на него.

– Они использовали меня оба, проклятье! И оба предали. Я не прощу ни Делмару, ни Вилреду! Эта земля будет гореть как преисподняя! – Хан пришел в неистовство.

Но на покрытом испариной лице Нейта не было ни злости, ни ненависти, лишь удивление, смешанное с разочарованием.

– Ты дурак, Хан…

Нейт подошел к врагу вплотную, одним ударом отводя лезвие его меча в сторону и не давая себя ранить.

– Ты хочешь сказать, что действительно все эти годы считал себя моим незаконнорожденным братом? – Губы Нейта презрительно изогнулись. – Ты смел подозревать нас в родстве?!

– Теперь ты станешь все отрицать? Я нашел переписку Двейна с Делмаром! В этих письмах все предельно ясно! Мерзавец еще смел интересоваться тем, как растет проданный им мальчишка! Но сейчас это уже не имеет значения!

– О нет! – мотнул головой Нейт. – Это более чем значимо, Хан. Ты действительно считаешь, что я поддерживал мир между нашими землями лишь из-за старого договора отца с Вилредом? Ты действительно считал, что мне есть до этого дело спустя столько лет, когда оба они почили? Это было мое личное желание и решение!

– Что? – пробормотал Хан.

Делмар горько усмехнулся, понимая, что тот, кто сейчас стоял у него за спиной, непременно услышит все сказанные слова. Не так он представлял себе этот момент. Но сейчас вынужден был говорить. Пора покончить с тайной, не дававшей покоя душе уже столько лет…

– Первые шаги, первые слова, первый бой, – с легкой грустью проговорил Нейт, не в силах сдержать чувств. – Всегда поддевать, провоцировать, лишь бы вынудить обернуться в свою сторону. Быть рядом и не сметь признать. Это было пыткой столько лет.

– Не смей!.. – Хан отшатнулся от него, и меч дрогнул в его руке.

Нейт же наступал, продолжая свои речи в воцарившемся молчании:

– Я был мал тогда, но достаточно хорошо понимал происходящее. Я помню Тианну. Она была нежна, словно лилии, что растут у здешних озер. И бесконечно добра. Понимаю, почему отец не устоял, находясь в навязанном родом союзе. Ему бы позволили держать любовницу, но, если бы узнали о том, что Тианна ждет ребенка, вариантов не оставалось.

Делмар на мгновение умолк, проводя ладонью по лицу. Он велел себе не поворачиваться сейчас к ошеломленному Каю, осознавая, что, возможно, ранил его своими словами. Затем прерывисто выдохнул и снова заговорил:

– Тогда отец пригласил Двейна Вилреда в свой дом. И попросил о необычном одолжении. Наградой за услугу было то самое перемирие, о котором ты твердишь, Хан. У старого хозяина Бренгарда не было детей и не могло быть. Он женился на Тианне. Она принадлежала к обедневшему, но знатному роду. Двейн обязался признать ребенка своим. Его это вполне устроило, поскольку отпадал вопрос о наследовании. Об этом и говорилось в письмах, найденных тобой. Не знаю, по какой причине Вилред сохранил их. Может, хотел передать сыну, но не успел. Ты ошибся. Двейн не желал оставлять Бренгард на растерзание стервятникам вроде тебя, Хан.

– Нет! Ты лжешь! Лжешь!! – Голос Хана осип.

Он с диким криком замахнулся мечом, но Нейт отбил атаку. Металл зазвенел, когда клинки скрестились друг с другом.

– Отец запретил мне говорить об этом ради безопасности брата! Он боялся козней со стороны семьи моей матери. Но те, узнав, что Тианна умерла при родах, оставили это дело. Мальчик был в безопасности, и о его происхождении знали только я и отец. Все же боясь моей несдержанности, он запретил мне приближаться к брату. Все годы отец боялся соперничества между нами, вражды, ненависти, и я не мог открыть ему своих истинных чувств. Я лишь вел себя так, как и ожидал отец, втайне надеясь, что однажды, стоя лицом к лицу, скажу… скажу все как есть!

– Кай?! Жалкий