– Не пораньте девчонку! – крикнул один из них. – Так нам больше заплатят!

Заплатят? Кто?

Гамора прищурилась. Первый атакующий сунул руку в карман и достал – нет, не нож, а кое-что похуже.

– Ложись!

Развернувшись, Гамора толкнула Кию наземь и накрыла собой. Падая, та что-то недовольно прошипела.

Спустя мгновение рядом упала граната. Раздался хлопок – тихий, слишком тихий.

Пс-с-с!

Наступила кромешная тьма.

Теневая граната.

Занятно.

Но глупо.

Бесполезно.

– Тру́сы, – сказала Гамора.

Темнота не была ей помехой. Женщина хорошо слышала врагов. Вон они. Гамора легко повалила ближайшего, хорошенько приложив его лицом о стену. Раздался хруст. Увы, хрустнул не череп: звук ломающихся костей Гамора знала хорошо. Должно быть, треснули очки ночного видения или что-то в этом духе.

Для следующего нападавшего хватило одного удара. «Даже меч можно не расчехлять», – подумала Гамора.

А вот куда подевался третий? Гамора прислушалась, стараясь определить среди уличного шума нужный ей звук. Шуршали шаги Грута, стонали поверженные противники, Кия переступила с ноги на ногу…

Ага.

– Хочешь Грута? – вскрикнула Кия. – Так получай!

Что-то снова хрустнуло – и опять не череп, – а следом раздался глухой удар тяжелого тела о землю. Слышно было, как сыпется что-то мелкое, одновременно твердое и мягкое. «Осколки горшка, – догадалась Гамора, – и земля».

– Я есть Грут, – послышался печальный голос Грутика.

– Ты его горшком ударила? – спросила Гамора.

– Да, – раздался ответ после непродолжительной паузы.

– Малыш Грут цел?

– Он уже достаточно большой, чтобы обходиться без горшка.

– Я есть Грут, – произнес Грутик угрюмым, но вполне здоровым голосом.

– Грут, а ты как?

– Я есть Грут.

Хорошо. Все целы. Гамора включила наручный коммуникатор и провела быстрый поиск. Спустя несколько секунд она нашла то, что искала: на экране высветились голографические буквы рекламы, обещающей награду за возвращение Кии Коллекционеру.

Гамора поджала губы и выключила коммуникатор. Переулок вновь погрузился во тьму.

Ситуация усложнилась.

– Я есть Грут? – спросил Грут.

Грутик усмехнулся.

– Я есть Грут. Я есть Гру-у-ут.

– Что они говорят? – поинтересовалась Кия.

– Грут спросил, как мы себя чувствуем. Грутик ответил, что справляться у меня об этом после встречи с такими слабаками – оскорбление. В общем-то, он прав, но я не сержусь.

Гамора замолчала. То, что Кия отвечала на ее вопросы и даже задавала свои, уже было нехилым прогрессом. Не стоило лишний раз давить на девушку. Но удержаться от еще одного вопроса Гамора не могла.

– Кия, ты цела? Не поранилась?

– Нет.

– Мне послышалось, что тебе было больно.

– Со мной все в порядке.

Гамора вернулась туда, где оставила Грута.

– Я знаю, что я слышала.

Кия промолчала.

– Не надо меня обманывать.

– Ты мне не… – начала было Кия, но тут же прикусила язык.

Несколько секунд она молчала. Когда девушка продолжила, то говорила торопливо и сердито, словно не желая объясняться, но и смолчать тоже не могла.

– Дело в имплантах, вот и все. Они долго приживаются, несколько месяцев, а то и лет. Я успела сбежать, прежде чем Тиван, – тут Кия замолкла и перевела дух, – закончил работу.

Опершись рукой о стену (Гамора услышала легкий шорох), Кия переступила с ноги на ногу (тихие шаги по мостовой).

– Это опасно, – пробормотала себе под нос Гамора.

Незаконченная процедура имплантации могла означать, что сила Кии значительно превосходила ее выносливость, а тело могло остаться недостаточно гибким и подвижным, чтобы справляться с доступной ей теперь скоростью передвижения. Неправильно прижившиеся импланты могли повредить ее органы, мускулы, кости и сухожилия.

– Можно попробовать найти способ завершить процесс, – сказала Гамора.

– Завершить? – огрызнулась Кия. – Если бы я хотела его завершить, то сама бы обратилась по объявлению. Нет, я хочу, чтобы все это из меня вынули.

Радуясь, что Кия ее не видит, Гамора сокрушенно покачала головой. Кость легко заменить металлом, а вот наоборот – куда сложнее.

– Зачем, по-твоему, я торговала Грутами? – голос Кии звучал тише, натужнее. – У меня постоянно все болит. Мне нужны были деньги на квалифицированного кибер-хирурга.

Гамора молча переваривала услышанное.

Но тишина не была полной. За спиной группы вновь раздались шаги и бормотание.

– Я кое-что придумала, – сказала наконец Гамора, – но сначала нужно разобраться с очередными преследователями.

Силовое поле с шипением накрыло дверной проем. Лишь убедившись, что для запертого в каюте зомбированного двойника Грута не осталось ни одной лазейки, Квилл убрал свой элементальный бластер.

– Весело было, – сказал Ракета.

– Не соглашусь, – возразил Дракс.

Пятерка Стражей с Кией расположились в кают-компании. Всех Грутов временно переместили в другие отсеки, чтобы те не мешали держать совет.

– Ну что, – начал Питер, – без телепата нам не обойтись?

Ракета кивнул.

– Космо или Лунный Дракон вправят ему мозги как раз плюнуть.

– Мозг Грута устроен достаточно хитро, – заметила Гамора. – Даже у телепата могут возникнуть проблемы.

– Я есть Грут, – заявил оригинальный Грут.

Он только-только закончил регенерировать и выглядел немного рассеянным. Все его внимание занимал запертый в каюте двойник, и Страж, похоже, напрочь забыл об остальной команде.

Гамора и Кия стояли друг против друга, скрестив руки на груди. Обе выглядели настороженно, словно чего-то выжидали. Ракета приглядывал за зомбированным Грутом, готовый при необходимости как пресечь попытки к бегству, так и успокоить его.

– С ним, кажется, все нормально, – сказал Дракс, опираясь на спинку дивана.

Силовое поле между пленным Грутом и Стражами было едва видно, заметить его можно было лишь по легкому трепетанию воздуха в проеме, и то под конкретным углом.

Двойник молча разглядывал Стражей.

Пока его транспортировали на корабль, пленник не произнес ни слова, но и не сопротивлялся. Каюта, где он был заперт, принадлежала Груту – то есть была, по сути, его собственной, и Стражи надеялись, что здесь к нему вернутся память и рассудок. Но Грут даже не взглянул вокруг. Он сидел у порога, наблюдая за Стражами и не пытаясь избавиться от по-прежнему покрывавшей его ноги ледяной корки. Один раз он пробормотал что-то непереводимое, после чего окончательно замкнулся в себе и, казалось, потерял последние силы от усталости.

– Главное – чтобы никто случайно не сказал, – Питер вспомнил кодовые слова «я есть Грутище», – сами знаете, что. И неизвестно, на какие команды он еще реагирует.

Квилл обратился к пленнику.

– Прости, приятель. Мы попробуем тебе помочь.

– Я есть Грут, – пообещал оригинальный Грут.

Питер был не готов давать обещания. В непредвиденной ситуации приходилось все больше импровизировать, и из-за этого он чувствовал себя некомфортно, ведь на кону была жизнь его друзей.

– Я есть Грут? – спросил оригинальный Грут.

Двойник не ответил.

Питер подождал немного в надежде, что пленник решится наконец поговорить с ними и, возможно, даст повод выпустить его. Но пока этого не предвиделось.

Грут, скрипя всем телом, уселся на диван.

– Попробуем позже, – сказал Квилл. – Пусть пока посидит там. Он едва не уделал нас после ночи гладиаторских боев, и мне не хочется проверять на себе его полную силу.

– Даже ослабший Грут опасен, – согласился Дракс, перегибаясь через спинку дивана, чтобы взглянуть в лицо Груту.

Тот даже не отреагировал, продолжая молча разглядывать своего двойника.

– Грут, – продолжил Дракс, – лучше тебе остаться здесь, пока мы будем на задании. Не стоит подвергать