Наш бой был последним. Мастер Пад отпустил всех, и мы вернулись в свою комнату. Испытания закончились, и результат должны были объявить лишь на следующий день. Все молчали, даже обычно чрезмерно разговорчивый Тавиш, молча лег на кровать и уставился в потолок. Так и молчали до ужина. А потом без аппетита съели невкусную кашу и безмолвно вернулись в комнату. Молча легли спать, лишь Клод пожелал всем спокойного сна, но ему никто не ответил.
Во сне меня мучили кошмары. Я стоял перед пропастью, а надо мной вороньем кружились серые тени. Они завывали, смеялись, плакали, они были похожи, но в тоже время были такими разными. Они шептали мне что-то на ухо на таком знакомом, но не понятном мне языке. Я хотел ответить, отмахнуться убежать, но я не мог пошевелиться. Что-то ударило меня в спину, и я сорвался вниз, падая с широко раскрытыми глазами, бездна, открыв свою пасть, пыталась проглотить меня.
Я проснулся от того что меня кто-то отчаянно тормошил. Я с трудом разлепил глаза, было еще темно, и я некоторое время непонимающе хлопал глазами, пока не разглядел перед собой лицо Тавиша.
– Ардос вставай, ну ты и соня, тебя не добудишься.
– Какого хрена Тавиш? – я перевернулся на другой бок. – Ночь за окном. Совсем умом тронулся.
– Вставай Ардос. На том свете отоспишься. Мы все идем на озеро.
– Какое еще озеро? Я хочу спать, – я закрыл глаза, но Тавиш не собирался так просто сдаваться. Он снова начал меня пихать. Пришлось вставать и натягивать сапоги. Карим и Клод уже были одеты, и ждали нас в дверях. Похоже, что они все сбрендили, подумал я. Произнося себе под нос все ругательства которые только знал, я направился к ним, в темноте натыкаясь на все что только можно. Выйдя в коридор, я понял, что мы не одни такие. В сумраке я различил множество силуэтов, я осторожно толкнул Тавиша в бок, но из-за темноты попал в Клода. Тот что-то пискнул, не поняв, кто это сделал и обозвал Тавиша полудурком.
– Что здесь происходит? – спросил я, обращаясь ко всем, кто меня услышит.
– Традиция, – глухо ответил Тавиш. – После первого испытания один из старших учеников отводит младших на озеро. Говорят там красиво.
– Да, особенно ночью, – пробурчал я.
– Хватит стонать Ардос. Тебе понравиться.
– Да, а кто-то из мастеров знает об этом?
– Все думают, что никто. Хотя я подозреваю, что они как минимум догадываются.
– Я так и думал.
– Если мастера об этом узнают, нас исключат. А исключение для нас – это смерть.
– И оно того стоит?
– Вот сейчас и проверим.
Я глухо вздохнул, покачав головой, но этого никто не увидел. Мы покинули Ночлег убийцы незамеченными. Старик Пэйтон даже не пошевелился, его храп перебивал наши шаги. Нас всех повели прочь с территории Убежища куда-то в темноту. Убежище окружал густой лес с буреломами и оврагами, в котором, по слухам, было множество ловушек расставленных мастерами, чтобы никто не проник в Убежище и не покинул его. Старший ученик, по имени Варто, ведущий нас, сказал чтобы мы растянулись в цепочку и шли друг за другом, никуда не сворачивая. Так все и сделали. Надо сказать, цепочка была довольно длинной. Я шел следом за Клодом, за мной что-то бормоча, видимо шутил, шел Тавиш, но к моему счастью, я его не слышал. Клод постоянно спотыкался, стонал, всхлипывал, урчал и издавал еще множество жалостных и непонятных звуков. Если честно даже я себя чувствовал не уютно. Было темно, а тропинка, по которой мы шли, была узкой и извилистой. Под ногами что-то постоянно хрустело и трещало, попадались как мелкие, так и более крупные камни, ветки деревьев били по незащищенному лицу, а высокая трава резала руки. В один из моментов мне так сильно хлестнуло веткой, что я уже было, попрощался с левым глазом, но все обошлось. Где-то ухала сова. Эта сволочь нагоняла на меня тоску. Я проклял все, и Тавиша с его гребаным озером и глупые традиции, да и себя за то, что согласился вести себя куда-то в ночь. Но по облегченным вздохам и возгласам я понял, что мы пришли. Неполная луна слабо освещала поверхность озера, не давая толком насладиться видом. Может, в другие дни здесь и было, на что посмотреть, но только не сегодня. Хотя схожего мнения придерживались немногие, так как отовсюду слышались восхищенные возгласы вырванных из своих теплых постелек болванов. Тавиш был одним из них. Он сказал, что здесь очень романтично. Я ответил ему, что романтично было, когда его отец выкинул из окна шлюху, а сейчас это просто озеро, которое еще толком и не рассмотреть. Но хренов романтик ничего мне не ответил. Кто-то, из самых рьяных, полез в воду, но тут же выскочил обратно, идиот, даже не подходя к воде, я уже знал, что она ледяная.
Я решил прогуляться вдоль берега, раз уж пришел. Немного отойдя от основной толпы, я услышал другие голоса, и они явно не принадлежали мужчинам. Да, по всей видимости, у женской половины эта традиция тоже соблюдалась. Немного постояв, я пошел в обход, решив обойти стороной эту шумную компанию, и со всего маху столкнулся с кем-то в темноте. Кто-то громко охнул, я ошарашено потряс головой. Это была девчонка.
– Твою мать. Долбанная темнота, – я невольно выругался. – Ты в порядке?
– В порядке! – голос показался мне знакомым.
– Ты…, – я не успел договорить.
– Ардос, это ты?
– Шейла!? – я наконец-то понял, кому принадлежит голос. – Как ты здесь оказалась?
Ничего умнее придумать я не мог.
– Так же как и ты. Пришла полюбоваться на озеро, но как ты, наверное, заметил, сегодня это вряд ли удастся.
– Ааа… ммм… понятно. Ну ладно, я, наверное, пойду, – смущенно проговорил я, хорошо, что из-за темноты, она не могла видеть моего лица.
– Подожди, – Шейла в темноте нащупала мою руку, – пойдем со мной.
– Куда? – глупо спросил.
– Пойдем, – настояла она, – не бойся трусишка, я не кусаюсь.
– Я ничего не боюсь.
– Охотно верю, – со смехом ответила она.
– Кстати, ты знаешь мое имя?
– Конечно. Ты думаешь, что за все это время, я не могла его узнать? Поверь, это не составило особого труда.
Шейла повела меня дальше вдоль берега озера. Голосистые лягушки оглушали своим кваканьем ночную тишину. Девушка, держа меня за руку, вела вперед, я молчал, она тихо напевала, что-то очень красивое, но я не мог разобрать слов. Отойдя достаточно от основной группы, мы сели на берегу, вглядываясь в темную гладь озера. Несколько минут молчали, Шейла заговорила первой.
– Откуда ты Ардос? Где твоя семья?
– У меня ее никогда не было. Моя мать выбросила меня после родов, я вырос на улице.
– Мне очень жаль Ардос. Но ты не один здесь такой.
– Знаю. Тебе не о чем жалеть.
– Тебе нравится убивать? – неожиданно спросила она.
– Нет, – честно ответил я, немного пораженный ее вопросом.
– Но ты убивал, так ведь?
– Да. Так же как и ты. Вряд ли кто-то попал сюда по иной причине.
– А зачем? Зачем ты убил?
– Ради наживы, – через какое-то время ответил я. – Если хочешь выжить на улице, то должен действовать жестко, без принципов и жалости.
Я хотел, чтобы мой голос прозвучал как много жестче, не знаю, поверила ли она мне.
– Ради наживы, – грустно проговорила она. – Зачем Ардос? Ты не должен быть таким. Ты сам не веришь в то, что ты говоришь. Ты добрый. Я чувствую это.
– Ты не знаешь меня Шейла. Я не добрый, далеко не добрый. Те условия, в которых я существовал, закаляют лишь злобу, ненависть
