Успокаивается ли во время кормления? Надолго ли? Отказывается ли от груди? Как отказывается? Выплевывает сосок, едва взяв его в рот, при глотании, внезапно, или через некоторое время? Решительно не желает сосать – или можно его все-таки уговорить? Как сосет? Почему не сосет?
Если ребенок простужен, то как он сосет? Жадно и с силой, потому что хочет пить, а потом быстро и поверхностно, неровно, с паузами, потому что не хватает дыхания? Потом еще и боль при глотании, и что будет тогда?
Ребенок плачет не только от голода или потому, что «животик бо-бо», но и от того, что болят губы, десны, язык, горло, нос, пальцы, ухо, кости, поцарапанное клизмой заднепроходное отверстие, от болезненного мочеиспускания, от тошноты, жажды, перегрева, от зуда кожи, на которой еще нет сыпи, но будет через несколько месяцев, плачет из-за жесткой тесемки, складки на пеленке, крошечного волоконца ваты, застрявшего в горле, шелухи семечка, выпавшей из клетки с канарейкой.
Вызови врача на десять минут, но сама смотри в оба двадцать часов!
Не хотят видеть очевидного и знать того, что знают
17. Книга с ее готовыми формулами замутила взгляд, разленивила мысль.
Живя чужим опытом, исследованием, мировоззрением, люди настолько утратили веру в себя, что не хотят сами смотреть на мир. Как будто содержимое печатного обрывка – откровение, а не результат исследования, только чужого, не моего, когда-то и над кем-то, а не сегодня, не сейчас и не над моим собственным ребенком.
А школа воспитала трусость, страх признаться, что ты не знаешь.
Сколько раз мать, записав на листочке вопросы, которые она хочет задать врачу, не решается их выговорить. Как редко она протягивает ему этот листочек, потому что «я там какие-то глупости накалякала».
Сколько раз она, скрывая свое невежество, вынуждает и врача скрывать его неуверенность и сомнения, перед тем как вынести решительный приговор. Как неохотно она принимает расплывчатые и условные ответы, как не любит, когда врач вслух размышляет над детской кроваткой. Как же часто врач, понуждаемый быть пророком, превращается в шарлатана.
Иногда родители не хотят видеть очевидного и знать того, что знают.
Роды в обществе, где царит фанатичное стремление к комфорту, явление столь редкостное и злоехидно исключительное, что мать категорически требует от природы щедрого вознаграждения. Если уж она пошла на жертвы, неприятности, недомогания беременности и страдания в родах, ребенок должен быть только таким, о каком она мечтала.
Хуже того: привыкнув, что за деньги можно купить все, она не хочет мириться с мыслью, что существует нечто, что может получить нищий и чего не выклянчить магнату.
Как часто в поисках того, что на рынке носит ярлык «здоровье», родители покупают суррогаты, которые либо не помогают, либо вредят.
Кормить может каждая мать, у каждой достаточно молока
18. Младенцу – материнскую грудь, независимо от того, родился ли он от Богом благословенной супружеской четы или потому, что девушка потеряла стыд; шепчет ли мать: «Мое ты сокровище» или вздыхает: «Что мне, несчастной, делать?!» Независимо от того, поздравляют ли униженно с младенцем ясновельможную пани или бросают вслед деревенской девушке: «Тьфу, шлюха!»
Проституция, что служит мужчине, обретает свое социальное дополнение в кормилицах, которые служат женщине.
Надо полностью отдавать себе отчет в узаконенном кровавом преступлении, жертвой которого становится ребенок бедной семьи, – даже не ради блага ребенка богатых. Ведь кормилица может кормить и двоих: и своего, и чужого. Молочная железа дает столько молока, сколько от нее потребуется. Молоко у кормилицы пропадает именно тогда, когда ребенок высасывает меньше, чем вырабатывает грудь.
Простое уравнение: большая грудь, маленький ребенок – перегорание молока.
Удивительная вещь: в менее важных случаях мы готовы выслушивать советы множества врачей, а решая столь важный вопрос (может ли мать кормить грудью), мы останавливаемся на одном, порой неискреннем, совете кого-то из нашего окружения.
Кормить может каждая мать, у каждой достаточно молока. Только незнание техники кормления лишает ее природной способности кормить. Боль в грудях, трещины сосков представляют собой известное препятствие, но и это можно преодолеть сознанием того, что она, мать, уже всю беременность вынесла, не перекладывая ее тяготы на плечи купленной наемницы.
Ибо кормление – это естественное продолжение беременности, «только ребенок из материнского чрева перебрался наружу, отрезанный от пуповины, схватил грудь и теперь пьет вместо красной белую кровь».
Пьет кровь? Да, кровь матери, таков закон природы, а не кровь убиенного им молочного брата, как велит закон человеческий.
Эхо некогда живой борьбы за право ребенка на материнскую грудь. А сегодня животрепещущим стал квартирный вопрос. Что будет завтра? Сосредоточение интересов автора зависит от переживаемого момента.
Нет совета, которого нельзя довести до абсурда
19. Может, я бы и написал «сонник гигиены от египетского оракула» для матерей.
«Вес при рождении три с половиной кило – к здоровью и благополучию».
«Зеленый, слизистый стул – к беспокойству, печальному известию».
Может, и я бы составил «любовный письмовник» советов и рекомендаций.
Но я не раз убеждался, что нет совета, которого нельзя довести до абсурда отсутствием критики и крайностями.
Старая система: грудь тридцать раз в сутки, вперемежку с «касторочкой».
Младенец переходит с рук на руки, его укачивают и трясут все простуженные тетки. Его подносят к окну, к зеркалу, хлопают в ладоши, трясут погремушками, поют – цирк, да и только.
Новая система: грудь каждые три часа. Ребенок, видя приготовления к трапезе, теряет терпение, гневается, плачет. Мать смотрит на часы: еще четыре минуты. Ребенка будят, потому что пробили часы, и голодного отрывают от груди, потому что истекли положенные минуты. Ребенок лежит в кроватке – нельзя его трогать. Нельзя приучать к рукам! Выкупанный, сухой, накормленный ребенок должен спать. А он не спит. Надо ходить на цыпочках, занавесить окна. Больничная палата, мертвецкая.
Мысль работает, а рецепт приказывает.
«Сколько раз в сутки кормить?»
20. Не «как часто кормить», а «сколько раз в сутки» Если вопрос поставить так, он дает матери свободу: пусть она сама распределит часы кормления, как лучше и ей, и ребенку.
Сколько раз в сутки нужно кормить ребенка?
От четырех до пятнадцати.
Сколько времени необходимо держать у груди?
От четырех минут до трех четвертей часа и больше.
Мы сталкиваемся с грудью, из которой молоко идет легко и трудно, со скудным и изобильным
