На этот раз она проводила меня немного дальше. Тут я всерьез рассердился. Я же не сделал ей ничего плохого, а она не позволяет мне взять мое ружье! Но что же делать? Я точно знал, что нож против медведицы мне не поможет, а мое ружье было в ее власти. Мне оставалось только дождаться, пока она уснет, и тогда снова попытать счастья. Рассудив так, я отошел подальше в лес, прилег под деревом и пролежал до тех пор, пока меня не пробрал холод. Я повторил свою попытку, и опять безрезультатно. Так прошло несколько часов. Эта коварная тварь бдительно караулила меня, и как только я оказывался около ружья, она тут же выскакивала и снова отгоняла меня, причем с каждым разом все дальше.

Приближалась ночь, и мне пришлось вернуться домой без ружья. Как я и предвидел, надо мной посмеялись, но на следующее утро мы все вместе, с собаками и лошадьми, устроили настоящую облаву на мою медведицу. Нам удалось застрелить ее, а двух маленьких медвежат мы взяли с собой. Правда, мы дорого заплатили за удачу: она лишила нас нашей лучшей собаки…

– Ну а если бы медведица, когда вы были одни, вздумала вас преследовать? – спросил Джордж.

– Гм, – усмехнулся старик, – тогда, думаю, мне не пришлось бы больше охотиться… Зато в другом случае медведь однажды спас мне жизнь.

– Медведь? – удивился Джордж.

– Да, и я не забуду этого до конца своих дней.

– Как же это случилось?

– Да, друг мой, это удивительная история, и когда я о ней вспоминаю, до сих пор мороз пробегает по коже. Поправь огонь, а я расскажу тебе об этом происшествии. А потом ляжем спать, потому что завтра с рассветом нам нужно двигаться дальше.

Старик призадумался и, помолчав немного, начал свой рассказ:

– Много лет прошло с тех пор, как мы с братом переселились в Кентукки. Этот край, как я тебе уже говорил, тогда изобиловал дичью. Буйвол не был редкостью, как теперь, медвежьи следы попадались на каждом шагу, а оленей было просто не счесть… Эти славные времена, конечно, уже прошли. Народу стало слишком много, и дичь почти всю уничтожили. Но это так, к слову.

В те годы у нас бывали частые стычки с индейцами, которые нас повсюду караулили, но это не мешало нам заниматься охотой. Из предосторожности, однако, чтобы при необходимости дать отпор индейцам, мы обычно охотились целыми отрядами. Иногда мы расходились поодиночке в заранее определенные места, чтобы не мешать друг другу, но по вечерам мы собирались вместе и никогда не ложились спать, не поставив одного из товарищей на часах.

В тот день я отправился один к реке Огайо, где некоторое время назад видел многочисленные следы медведей. Это тоже было ранней весной, в конце февраля, когда медведи еще большей частью сидят в своих зимних берлогах и выходят только на водопой. Поэтому я выбирал старые пустые деревья, в которых любят селиться медведи. Кто имеет достаточный навык, тот легко отличит дерево, в котором прячется медведь, хотя эти звери чрезвычайно осторожны и стараются не оставлять следов.

Собаки со мной не было. С ружьем на плече я потихоньку, осторожно пробирался по лесу. Олени попадались мне поминутно, но я их не стрелял, потому что был слишком далеко от дома, и к тому же мы не нуждались в дичи. Так я приблизился к огромному старому дубу, который стоял в этой чаще, наверное, уже не одну сотню лет. Меня привела к нему еле заметная тропинка, какие, как я знал, часто прокладывают медведи.

И действительно, на коре можно было различить следы когтей медведя. Я решил проверить, не сидит ли он в дупле, или это только его прежняя, а ныне покинутая берлога.

Для этого мне надо было влезть на дерево и заглянуть в дупло. Если бы я нашел наверху свежие следы медведя, то имело бы смысл вернуться сюда с товарищами.

Сказано – сделано. Спрятав в кустах ружье и патронташ, я осторожно полез на дерево.

Это оказалось не так просто, потому что дуб был очень толстым, а первая ветвь находилась довольно высоко. Но я в то время был еще молодым проворным парнем, так что сумел вскарабкался до первой ветки, а дальше дело пошло легче.

Ствол делился на две части, одна из которых одна была сломана бурей. В ней образовалось дупло, в которое свободно мог пролезать даже самый крупный медведь. Там я нашел много следов медвежьих когтей, а из дупла тянуло острым запахом, характерным для медвежьей берлоги. Итак, можно было не сомневаться, что внутри бывал или и сейчас живет медведь.

И вдруг, при всей своей ловкости, я сделал неосторожное движение, мои ноги скользнули вниз, и я мгновенно провалился в пустую сердцевину дерева. От испуга у меня перехватило дыхание: а вдруг там действительно сидит медведь! Я упал на что-то мягкое и ожидал, что разъяренный зверь тут же схватит меня своими острыми когтями и разорвет на части. Но ничего подобного не произошло, вокруг меня царила мертвая тишина.

Мало-помалу я собрался с духом и стал шарить вокруг себя руками, чтобы понять, один ли я в этой темнице. Я не сообразил, что сила, с которой я упал, наверняка разбудила бы даже крепко спящего медведя, и сначала мне все казалось, будто я трогаю рукой медвежий мех.

Ощупав древесную труху, плотным слоем покрывавшую дно дупла, я понял, что нахожусь в медвежьей берлоге, но хозяина по какой-то причине нет дома. То ли он покинул ее на время и вот-вот вернется, то ли он уже вышел из зимней спячки и оставил свое убежище.

В любом случае я находился в крайне затруднительном положении, особенно если хозяин вернется домой и найдет меня в своей «спальне». К счастью, при мне был нож, и я решил попытаться вскарабкаться обратно наверх.

Старик замолчал. После минутного раздумья он продолжал:

– Много лет прошло с того времени, как это случилось, но, как я уже говорил, и теперь еще дрожь пробегает по телу при воспоминании о той минуте, когда, пытаясь выбраться наверх, я убедился, что это невозможно. Внутренние стены дупла были совершенно гладкими. Само дупло, по крайней мере, внизу было слишком широким, чтобы можно было упереться спиной и коленями. После нескольких напрасных попыток, в полном изнеможении, покрытый холодным потом, я уселся внизу, понимая, что буду похоронен здесь заживо.

Товарищи будут меня искать, в этом я не сомневался. Но даже если они случайно и попадут в это глухое место, станут ли они искать меня именно в этом дереве? Сколько белых охотников попадало в