– Погода нелетная, – насмешливо произнес Назар. – А насчет креста, ты точно подметил, прямо в самую точку попал. Хорошая идея.
– Ладно, летать не будем. А как насчет вина? В прошлую нашу встречу, ты меня отменным вином угощал. Выпьем?
– Нет.
– Корыстные вы все-таки ребята, – заметил Егор, – все с умыслом делаете. А чего тогда, позволь полюбопытствовать, ты сюда явился? На мучения мои глядеть?
– Нет. А почему ты обобщаешь?
– Наверное, не ты один этим делом занимаешься. Наверное, сотни вас рыщет по белу свету в поисках паствы?
– Хорошая идея, – задумчиво повторил Назар, – надо будет предложить начальству.
– О чем это ты?
– О кресте, из этого хороший символ может получиться – христианский.
– А что сейчас?
– Рыба, и
– На рыбу смотреть приятнее, – заметил Егорка, – чем на крест. Ассоциации разные.
– Так в этом-то все и дело.
– Ну что ж, раз так, то с тебя причитается. Авторские, так сказать, отчисления.
– Что-то я не понимаю к чему это ты?
– К тому, что от рыбы я бы сейчас не отказался… с хорошим вином. А? Что скажешь?
К этому времени дождь ослаб и из палатки вышел охранник, чтобы проверить арестанта. Подойдя, он проверил крепость уз, глумливо сказал:
– Как дела, начальник, нигде не тянет, не жмет?
Охранник стоял прямо под невидимым креслом Назара и тот сверху вниз разглядывал его.
– Наверное, ты думаешь, что меня уже никогда не развяжут, – бросил Егорка.
– Ты, что же урус, еще мне грозить будешь? – зловеще спросил охранник, – сейчас ты у меня иначе заговоришь.
Он стал снимать ремень. Но в этот момент прямо над головой сверкнула молния, и раздался оглушительный треск. Охранник, закрыв голову руками, бросился в палатку. Дождь припустил с еще большей силой.
– Спасибо, – сказал Егорка, – пустячок, а приятно.
– Не понимаю, о чем ты, – отрекся Назар, – я здесь не причем.
– Пусть будет не причем. Так как насчет, выпить и закусить.
– Ладно, – сдался Назар, – была, не была, полетели. Напишу в отчете, что клиент все еще подавал надежды. Верно? У нас же есть еще надежда?
– Конечно, – легко согласился Егорка, – надежда, как говорится, умирает последней. Или, лучше сказать, пока живу, надеюсь.
В следующий миг Егорка уже несся, рассекая воздушные слои атмосферы. Грозовой фронт остался далеко внизу. Над головой сверкали мириады звезд и тысячи солнц. Через короткое время тучи остались позади, и внизу теперь мерцала, отсвечивая зеленовато-синим цветом, бескрайняя равнина.
– Куда летим, ангел-спаситель? – крикнул Егор.
– Есть одно подходящее местечко, – услышал он в ответ, – тут недалеко.
– А что внизу?
– Как что, море. Не видишь, что ли.
– Море? – удивился Егор. – Никогда бы не подумал. А нельзя ли спуститься пониже?
– Чего зря высоту терять, спустимся, когда прилетим. Еще увидит кто. Чего зря людей пугать.
Сразу же после этих слов стали снижаться и вскоре сидели под навесом на скалистом берегу. Сверху было видно, как волны пенятся и ударяют в валуны, хотя вдали море было спокойным.
– Это Кипр, – не дожидаясь вопроса, объявил Назар. – Хозяин этой корчмы замечательно готовит рыбу на решетке. Очень вкусно. Ты что будешь – тунца или барабульку?
– Мне эти названия ни о чем не говорят.
– Это рыбы так называются.
– Тогда тунца.
– Почему именно тунца.
– Более благозвучно, а то, что это за рыба такая – барабулька. Рыбу с таким названием только кошкам скармливать.
– Это ты напрасно, барабулька – очень вкусная рыба. Тунец по мне, несколько суховат. Могу еще заказать рыбное мезе, это так здесь ассорти
