А сосед часто говаривал: «Всякая лошадка догляд любит да хозяйские руки. Встречному-поперечному не след ее доверять…»

Завел же я этот разговор потому, что иногда мне приходится слышать, а то и читать в газетах, как безобразно порою относятся к технике — автомашинам да тракторам. Мало того что техника эта дорогая, за нее большие деньги плачены. Она ведь и поопаснее во много крат жеребца, на котором мне так и не довелось мальчонкой прокатиться. В том смысле опаснее, что в нетвердых руках ох какие беды большие наделать может. Особенно если за техникой той практически никакого догляда нет.

Впрочем, почитайте-ка — как раз об этом письмо, поступившее мне недавно.

Приятно освежающая морская прохлада всякого тянет в свои объятия в жаркую пору. А молодых парней — особенно. Они всегда горят желанием часть своей энергии и тепла отдать морской волне. Оленевские двадцатилетние парни Григорий Шашков и Александр Алпатов — не исключение. Правда, в полночь 1 сентября этого года жары не было, даже прохладой веяло. Тогда зачем же нырять? У шофера колхоза «Маяк» Шашкова и колхозника Алпатова для этого были свои основания. Из нутра их так и веяло жаром от только что залитого туда «божественного» напитка — крепленого винца. По какому поводу пить ночью? Найти его всегда можно, было бы желание. Ведь еще шотландский поэт XVIII века Роберт Бернс писал:

Что побудило оленевских «героев» устраивать выпивку, сказать теперь трудно, они и сами толком объяснить этого не могли: то ли поминки по односельчанину, то ли желание набраться храбрости перед двумя особами прекрасного пола — почти незнакомыми юными студентками Татьяной Панферовой и Татьяной Миляевой, которых они на колхозной грузовой автомашине ГАЗ-52, словно на такси, раскатывали в тот день в окрестностях своего приморского села с раннего вечера до поздней ночи.

Когда выпиваешь больше того, что душа может принять, мозговые процессы тормозятся. В полном согласии с наукой они у шофера Шашкова и затормозились, а вот колеса управляемой им автомашины совсем не успели тормознуть. И… с двадцатипятиметрового обрыва нырнул грузовик с шофером и пассажирами вниз, но не в объятия морских волн, а на голые камни красивейшего местечка Джангуль. Понятно, что этот полёт подействовал отрезвляюще на молодых оленевцев и их спутниц. Но результат не из приятных: разбита колхозная автомашина, студентка Панферова получила тяжкие телесные повреждения и надолго прикована к больничной койке. Хотя остальные трое при падении отделались, к счастью, легким испугом, Григорию Шашкову не миновать скамьи подсудимых. Даем справку: за подобные ныряния статья 215 части 2 Уголовного кодекса УССР предусматривает наказание до десяти лет лишения свободы.

О виновниках этого события уже сказано. Остается сказать о руководстве автогаража и колхоза «Маяк», ибо налицо отсутствие контроля за работой водителей и использованием колхозного транспорта. 3 ноября прошлого года один из оленевских трактористов — тоже в пьяном состоянии, тоже ночью и тоже на колхозном тракторе из своего села добрался аж до села Морского и там так нырнул с обрыва, что навсегда расстался с жизнью. Казалось бы, этот печальный случай должен был серьезно насторожить руководителей колхоза и его транспортной службы, но ничего такого не произошло. Всю ночь отсутствуют то трактор, то автомашина, и никому об этом неизвестно, никто не бьет тревогу, все спокойно спят. Не проспать бы кое-кому своих должностей в колхозе.

Ну вот, почитали. Теперь посудите: если машину либо трактор можно взять ночью любому в Оленевке, даже пьяному, то что уж о трезвых говорить, а? Трезвому, выходит, и завсегда пожалуйста? От таких мыслей, бр-р-р, спина у меня холодеть стала. «Нет, — твердо решил я, — больше не буду ездить по праздникам к старому своему другу в Оленевку. Береженого бог бережет…»