«Интерпол» в наши дела не лезли. Местные пусть карманников ловят, а «Интерполу» тут вообще делать нечего… Ну, как? Идет? Обижен не будешь!

— Идет, — кивнул ему Отец Нации.

Капиталы мафии помогли оживить экономику. Следом пошли инвестиции иностранных фирм. А там — на прекрасных пляжах вновь появились американские, английские, немецкие туристы, ввозившие в страну миллионы и миллионы долларов, фунтов, евро. Но, не только оживили экономику местные и зарубежные мафиози, — полностью прибрали ее к рукам. Следом купили они чиновников государственного аппарата, а там добрались и до высших эшелонов власти. Не успел Отец Нации оглянуться, как привела подросшая дочка жениха — одного из «молодых реформаторов», главу транснациональной корпорации. Только свадебку сыграли, звонит Седой:

— Не обижал бы ты зятя, «пахан». Кресло вице-премьера сейчас свободно… Он — парнишка способный, дел наделает.

Дальше — больше: до «соратников» добрались. Пару из них Отец Нации убрал сам. Одного отправил послом в Монголию, другого в Северную Корею. Был еще один, пытался против Отца нации бунтовать: сам хотел стать Отцом Нации. Но ему ребятушки-гэбэшники быстро автомобильную катастрофу устроили. Ни сам «бунтовщик», ни его семья в ней не выжили. Остальные «соратники» после этого поспешили оформить пенсии и удалиться на покой в Швейцарию, Монако, Лихтенштейн, где их давно ждали купленные за счет Нации виллы и кругленькие суммы на банковских счетах. Вздохнул, было, Отец Нации с облегчением, что наконец-то избавился от своих интриганов и бездельников, да с ужасом увидел, что нет уже у него реальной власти. Никто не спрашивает его мнения: тащат на подпись через зятька — вице-премьера бумаги. А там так все заплетено, что Отец Нации не в силах разобраться.

— Да, ты, батя, подписывай! Закон нормальный, нужный закон! — тычет ему «паркер» с золотым пером зятек.

Завернул Отец Нации пару таких бумаг, дескать, разобраться, подумать нужно. Открыл на следующее утро газету, а там эти законы уже за его подписью опубликованы. Шельмецы из президентской канцелярии взяли, да поставили на них факсимиле с его, Отца Нации, подписью. Тут-то и стал, ничего ранее не боявшийся, Отец Нации попугиваться: вдруг возьмут, да и «уберут» его за ненадобностью. Последний из оставшихся «соратников» одноглазый Символ Нации кривенько улыбается, блестит лукаво единственным оком и все носит ему бумаги о присвоении званий бригадных, дивизионных и прочих генералов. Слышал как-то Отец Нации, что Одноглазому «отстегивают» мафиози пять процентов с перевалки наркотиков. Но и этого ему оказывается мало. Все ордена и воинские звания в его ведомстве продаются. Хочешь быть маршалом? Плати миллион «баксов», и через неделю ты — маршал. Решил Отец Нации поинтересоваться: что же за генералы с маршалами в его армии служат. Полез в свой персональный компьютер, а там эта программа заблокирована. «У вас много других, более важных вопросов», — высветилось на дисплее. Хотел попенять Отец Нации одноглазому: «Я, знаешь ли, все-таки верховный главнокомандующий…» да сказал другое:

— Я, знаешь ли, часто с народом встречаюсь. Мало ли какой псих в толпе окажется…

— Исключено, — ответил одноглазый. — В толпе одни чиновники госбезопасности с женами и детьми стоят, с вами встречаются.

— Ну, знаешь ли, я к тому же за границей временами бываю. Там толпу из твоих ребят не создашь. Словом, подбери мне пару-тройку двойников.

Друзья и знакомые звали бухгалтера из небольшого провинциального городка Отцом Нации, столь разительно было сходство между этими двумя людьми. С годами бухгалтер стал похож на Отца Нации не только лицом, но и походкой, голосом, манерой держать чуть вбок голову, употреблением к месту и не к месту фразы: «Знаешь ли». Человеком был бухгалтер тихим, прижимистым и мстительным. Жители городка с ним не связывались. Все знали: с обидевшим бухгалтера обязательно приключится несчастье.

Семьей бухгалтер не обзавелся. Сначала копил деньги, чтобы купить небольшой дешевый домик с крохотным участком. Когда же приобрел жилье и обставил его мебелью, то подсчитал, что, нежели жениться, то гораздо дешевле посещать раз в неделю публичный дом средней руки.

В тот день в контору, где работал бухгалтер, зашел жгучий брюнет с бородкой клинышком и в черном костюме от Версаче. Он с интересом разглядывал нового знакомого, потом заговорил с ним, внимательно вслушиваясь в голос. А бухгалтер, будучи в добром расположении духа, еще и подыграл незнакомцу: заговорил с интонациями Отца Нации, под портретом которого сидел, да еще ввернул знаменитое «знаешь ли». Ненадолго заглянув к владельцу конторы, брюнет откланялся. Едва закончив работу, бухгалтер вышел из офиса, две пары рук внезапно впились в него, втолкнули в огромный «шевроле». «Спокойно, госбезопасность!» — шепотком сообщили бухгалтеру. «Допрыгался! — пронеслось в голове у того. — Допародировал Отца Нации, старый дурак!»

— Не беспокойтесь! Заедем в одно место. Если вы окажетесь там не нужны, отвезем домой, — повернулся к бухгалтеру с переднего сиденья брюнет с бородкой.

В считанные минуты машина домчала бухгалтера до базы военно-воздушных сил. Еще через полчаса бухгалтера выгрузили из вертолета на специальной площадке среди великолепного парка. Потом бухгалтера отвезли на электромобиле во дворец. Все это время бухгалтера не покидало чувство, что его пристально рассматривают со всех сторон. Затем открылась дверь, и брюнет знаком велел пройти в поразившую богатством убранства гостиную. Бухгалтер вошел и обмер. Перед ним стоял в окружении семейства Отец Нации.

— Похож, знаешь ли, похож! — вырвалось у Отца Нации.

— Похож, похож, — затараторили члены семьи: аппетитная бабенка-жена (лет на двадцать моложе Отца Нации); поджарая, спортивная, кричаще одетая дочка; откормленный, холеный зятек.