Уже на утро о казни не напоминало ничто. Рыночная площадь снова была полна торговцев и покупателей, а также шутов, пытающихся нехитрыми куплетами выманить как у первых, так и у вторых мелкую монетку. Двор тоже о казненных милордах старался не упоминать -- в отличие от Эйриха.

Придя к нему на следующий день, Дойл застал его в скверном расположении духа и в компании с двумя пустыми и одним ополовиненным кувшинами вина.

 -- От королевского совета остались ошметки, -- рявкнул Эйрих, едва увидев брата.

 -- Новый соберешь, -- отозвался Дойл и, немного подумав, взял себе кубок и тоже плеснул вина.

 -- Из кого? А, проклятье, -- Эйрих грохнул кубком о стол и откинулся на спинку стула, -- Грейл со мной воевал плечом к плечу. Ойстер еще отцу служил, меня на своем коне катал, когда я едва ходить умел... Из кого собирать, если самые верные предают?

 -- До весны все равно об этом думать бесполезно, -- Дойл дернул плечом, -- а то и до лета. После солнечного поворота Шеан заполонят бездельники всех мастей, не до того будет.

 -- А до весны предлагаешь всемером заседать?

 -- Ввосьмером. Ты забыл Рэнка.

Эйрих, кажется, даже протрезвел.

 -- Ты хочешь вернуть Рэнка в совет?

 -- Не хочу, а настаиваю. Веры ему нет и не будет, но он нужен мне под рукой, -- Дойл скептически заглянул в кувшин, обнаружил, что в нем остается еще многовато, и решительно отставил на пол.

Какое-то время они молчали -- Эйрих лениво искал взглядом, где бы взять еще вина для успокоения разбушевавшейся совести, а Дойл лениво постукивал пальцем по колену. Потом король спросил:

 -- Чем займешься теперь?

 -- Вопрос ведьмы все еще не решен. А кроме того, мне нужно найти одну излишне щедрую персону.

Эйрих приподнял одну бровь.

 -- Обнаружилась персона, предположительно женщина, которая желает обеспечивать безбедную жизнь моего слуги, -- пояснил Дойл.

 -- В обмен на некие услуги?

 -- Всего на одну -- устранение его хозяина. И мне очень интересно... кто эта персона.

 -- Тебя хотели убить? -- Эйрих поднялся со стула и сделал несколько широких шагов по комнате. -- Проклятье, и я узнаю об этом совершенно случайно? Когда это было?

 -- Позавчера. Мальчишка принес мне деньги и описал как мог того, от кого их получил. Отец Рикон уже начал поиски, так что мне остается разве что помочь ему. Или дождаться результатов.

 -- Не забудь сообщить об этом мне, -- велел Эйрих. В ответ Дойл только пожал плечами -- он был убежден, что справится с этим вопросом самостоятельно.

И не ошибся. Когда спустя два дня люди Рикона сообщили, что щедрость проявила вдова милорда Стоу, Дойл просто наведался к ней и достаточно доступно объяснил, чем в следующий раз для нее и для ее сына обернется подобная инициатива. Вдова рыдала, умоляла не трогать "бедного мальчика" и, по итогам, получила прощение -- с оговоркой, что мальчик будет не позднее весны представлен королю и немедленно по достижении им четырнадцати лет отправится на военную службу в гарнизон. От послушности вдовы зависело, будет это северный гарнизон, который то и дело атакуют чудовища из-за гор, или спокойный южный. Вдова поняла.

Постепенно приближался праздник поворота солнца. Шеан украсился лентами и ветками вечнозеленых кустарников, замок постепенно снова начал наполняться гостями со всей Стении и из-за границы. Прибыли остеррадские послы -- с дарами, вежливые и какие-то напуганные. Эмирцы как обычно прислали дары.

Дойл разрывался между необходимостью проверять каждого новоприбывшего, сверяться со своими карточками на всех дворян и собирать бесконечные слухи, сплетни и разговоры, чтобы обеспечить хотя бы видимость безопасности, и желанием закрыться в своих комнатах и не выходить до тех