Девочка показала фонарик.
Аргит повторил.
- Прыгать как? - спросил он у маленькой учительницы.
Она медленно объяснила технику одиночного прыжка.
Аргит прыгнул.
И еще раз.
И еще.
Девочка захлопала в ладоши.
Серафима сжимала кулаки, сдерживая порыв немедленно вмешаться, вытащить новоявленного Плющенко с катка, упаковать в машину и увезти подальше от любопытных глаз.
И не двигалась.
Слишком уж радостно смеялась маленькая фигуристка. И слишком неожиданно улыбался Аргит. В эту улыбку хотелось закутаться, как в любимое одеяло, с которым в детстве не страшны даже самая темная ночь и тот, кто стучит в шкафу. Поддаваясь магии момента, губы Серафимы дрогнули. Изогнулись тонким полумесяцем.
Маячок вспышки вернул ее в беспощадную цифровую реальность. Взрезав ледяное зеркало, Серафима загородила потомка богини Дану от всевидящего ока камеры. Схватила за рукав, привлекая к себе внимание.
- Тебя снимают. Надо уходить.
Аргит ответил коротким кивком.
- Спасибо, - улыбнулась она подъехавшей девочке. - Ты отлично катаешься, но нам пора.
- Тетя, - раздалось уже за спиной.
- Да? - развернулась Серафима.
- Кто он? - совершенно серьезно спросила девочка, ткнув пальцем в накинувшего капюшон Аргита.
Проглотив все вспыхнувшие в голове эпитеты, Серафима ответила коротким:
- Эльф.
И судя по хитрому выражению веснушчатого лица, ей поверили.
С катка они ретировались со скоростью отступающих из банка грабителей.
- Аргит, что ты творишь?! - гнев прорывался дрожащими крыльями носа и злыми искрами в серых глазах. - Достаточно одного идиота с камерой и ты уже в «Ютьюбе»! А если надоело у меня жить, просто, я не знаю, переезжай к Игорю или попроси Макса определить тебя еще куда-то!
Серафима развернулась на каблуках и, зло пиная утоптанный снег, двинула к парковке.
Себя она вообще ругала последними словами - нужно было сразу это остановить. Все, больше никаких общественных мест. А если так понравилось кататься, она купит ему коньки и будет возить куда-нибудь, где менее людно. Ночью!
Понимая, что ее начинает потряхивать, притормозила. Щелкнула зажигалкой, активируя магию табачного листа. Терпкий дым потек в горло и дальше. Успокаивая.
- Има?
- Что?!
- Я не хочу жить Игор, - невозмутимо ответил потомок богини Дану.
Серафима подняла взгляд, надеясь прочитать в его лице. Понимание? Раскаяние? Обещание больше так не делать?
Он просто смотрел на нее. А в не тронутых сумерками синих глазах виднелось эхо той улыбки.
Серафима чертыхнулась.
- Тогда не делай так больше, - устало выдохнула она. - Хорошо? Тебя не должны сейчас видеть.
- Она, как Мег, - сказал Аргит, словно это все объясняло.
- Та девочка?
-Да.
- А кто такая, - начала было Серафима, но вспомнила, что они по-прежнему торчат на парковке крупнейшего катка страны. - Давай в машине расскажешь?
Мег О'Нил было семь, когда она решила отыскать другой конец радуги. Там, по заверениям старой Нэн, можно было поймать лепрекона и стребовать с него целый горшок золота. И пусть отец Колумба говорит, что лепреконы - суть порождения Сатаны и верящие в них отдают Отцу лжи свою бессмертную
