На лице его были страх и ожидание.
Ладимир на миг будто скривился, вокруг себя оглянулся.
- Нехорошо мне у вас. Как от густого дыма задыхаюсь. Права была Вёльма, - кивнул в мою сторону, - заклятие темное на тебе.
Я и сама сразу приметила в доме Ратко что-то нехорошее, только гнала от себя все, как Варвара подсказала. Неопытна еще все подмечать. Думала дым и копоть дышать мешают, оказалось, то заклятие давит.
- Сможешь помочь, добрый человек? - тихо спросила Смиляна, стоя позади мужа.
Одной рукой женщина обнимала дочь, а вторую положила на живот.
Ратко, не мигая, смотрел на Ладимира, ожидая ответа. Тот медлил.
- Поможешь ведь? - не выдержала я.
Ведун оглянулся. Затем еще миг выждал.
- Мой народ всегда умел такие заклятия снимать. Помогу коли просишь.
- Темень-то какая на дворе, - озираясь, проговорил Осьмуша. - Куда идем, Вёльма? Где мы искать эту омелу будем?
- Найдем уж где-нибудь, - отмахнулась я.
Много ли радости в ночных шатаниях по берегу Марвы. От грязной, мутной воды тянуло сыростью. Туман, нависший кругом, только видеть мешал. А уж про холод не говорю. Осень так и дышит лету-красавице в спину. Еще немного и уж придется доставать из сундуков теплые плащи и стеганые куртки.
- И зачем она только понадобилась ему? - ворчал перевертыш, зябко ежась.
- Омела от злых духов бережет или не знал?
- Знал, - отозвался Осьмуша. - Среди ночи-то зачем?
И вправду, зачем?
- А затем, что отослать нас Ладимир хотел, чтоб секреты его колдовские не вызнали.
Сказала и самой будто горечью отозвалось. У каждого чародея тайны есть, тропки, по которым в навь ходят, заговоры, что говорить нельзя вслух и другому передавать. Обидно только, что и рядом постоять не дал. Что я ему, чужая что ли? Или, девка дурная, по соседям болтать пойду?
Трайта светилась сотнями огней. Но, спускаясь к берегам Марвы, город становился все темнее. В домах бедняков рано ложились спать или не зажигали лучин, стараясь сэкономить.
Осьмуша остановился и потянул носом, как настоящий волк.
- Где-то мясо жарят, - проговорил, прислушался и добавил: - Свадьба у кого-то...
- Лучше б ты омелу поискал, - с укоризной молвила в ответ. - Толку от мяса?
- Так с утра ни маковой росинки во рту.
- И не будет, если омелу не найдем. Тебе бы все пожрать!
Перевертыш деловито отвернулся, всмотрелся в туман, повисший над рекой, и принюхался.
- Чуешь что?
Осьмуша помотал головой.
- И не вижу.
- Эка! - хмыкнула ему. - А я-то решила, у волков глаз зорче.
- Туман и волкам глаз застит.
Идти дальше не имело смысла. Хоть всю Марву до крепостной стены пройди - не зги не видать. Ратко наскоро сказал, что омела выросла в роще на правом берегу, и что идти туда недалече. Только вот бредем-бредем, а не видать ее, окаянной.
Не зная, что сделать дальше, я уперла руки в бока, привстала на цыпочки и вгляделась вдаль. Туда, где на другом берегу виднелись маковки боярских теремов, подсвеченные луной-девицей и всполохами огней. Диво как хороши они - днем бы поглядеть.
- Вёльма... - вдруг тревожно оглянулся Осьмуша.
- Чего?
Он прислушался.
- Чую...
- Чего чуешь-то?
- Меня!
Мы вмиг оба подскочили да вскрикнули. Осьмуша спрятался за моей спиной, а я неловко попятилась.
Треснула ветка, зашелестела листва, и вмиг предстал пред нами Тишка.
