- Вот что я видел, други, - негромко произнес странник. - Вот, что с юга к вам идет. Шаманы Ихмета властны над явью и над Изнанкой. Не знаем мы точно, где граница их власти лежит.
- Найти ее тяжело будет да и не успеем, - со взходом ответил Всеслав. - Ладно, Мрак, ты устал с дороги, отдохнуть должен. Иди, а после мы потолкуем еще с Ростихом. Варвара, устрой гостя.
- Благодарствую, отец, - странник поднялся на ноги.
- Идем за мной, - проговорила чародейка.
Мрак холодно поглядел ей вслед и вышел.
Стоило двери за ними закрыться, как я к Всеславу бросилась.
- Да как же так... Разъясни, что ж я увидела? Морок он будто навел...
- Не бойся, Вёльма, не морок это. Мрак нам часть своей памяти отдал. Позже и ты научишься. Любой, у кого дар есть, видеть может.
Заклинатель грустно улыбнулся и погладил меня по голове. Добро так, ладно, по-отечески. От родного отца вжизнь бы ласки не дождалась.
- Устали мы все, Вёльма. Ступай домой, вечер уж.
Спорить с Всеславом никогда не решалась. Говорит, значит, прав. Слово его - закон для меня. Да и незачем спорить. Заклинателю мудрости не занимать, попусту не болтает, что делает - знает всегда. Не было обиды, когда не все говорит. Пусть и с Мраком беседу поведут без меня, слова не скажу. Куда мне, необученной?
- Тихой тебе ночи, Всеслав, - поднявшись, проговорила я. - Не думай дурного.
- И тебе тихой ночи, девонька, и тебе...
Дрожащий огонек лучины бросал на стены причудливые тени, танцующие под неслышную человеку музыку. С улицы, через плотно закрытые окна, доносились привычные звуки. Вон процокали копыта одинокого заплутавшего всадника. Прошли, чеканя шаг, караульные. Подгулявшие мужики, шатаясь, прошли по узкому переулку от ближайшей корчмы за углом. Их пьяные голоса далеко разнеслись по спящим улицам. Откуда-то донесся лай встревоженной собаки.
Тоненькая полоска лунного серебра светилась меж темных ставней. Я улыбнулась, приметив ее.
Волосые его - пепел с серебром...
И вправду - ни у кого из белардцев не видела таких волос. Хоть и славился мой народ белокуростью. Косы у наших девок все больше пшеничные, теплые, как солнышко их согрело. А скельдиане - как есть холод. Северные ветры навеки в их облике запечатаны - сталь и морская вода в крови свое берут. Коли увидишь раз истинного скельдиана вжизнь ни с кем не спутаешь.
- Ты чего не спишь? - тихо прошептал Ладимир, приподнимаясь на локте.
Я ласково провела рукой по его лбу, отводя в стороны растрепавшиеся пряди.
- Не спится чего-то...
Он поцеловал меня в плечо, а после сгреб в охапку и прижал к себе.
- Ох, лисица ты, лисица, рассвет ведь скоро.
- Погоди, не скоро еще, - прошептала, удобней устраиваясь на его груди. - Луне-девице еще не все песни пропели.
Ладимир взял в ладонь скельдианский медальон, что с моей шеи упал.
- Не сняла еще? Не боишься чужие знаки носить? - в голосе слышалось недовольство.
- Всеслав сказал, руна силы. Хельга выбор одобрила, мол, знал посланник, что дарить.
- И чего тебе втемяшилось со скельдианами дружбу водить? Не всем посланники северян подарки дарят.
- Да ты никак ревнуешь? - я приподнялась и заглянула ему в глаза. - Отвечай!
Ладимир на миг отвел взгляд.
- Вздумай мне какая королевна заморская подарки дарить, так ты первая б ей косы повыдирала.
- Ладимир... - я даже засмеялась. - Ох, ты ж какой... Это ж и заговорить ни с кем нельзя?
- С Всеславом, Осьмушей и шутом этим говори, сколько влезет, а с другими, чтоб и не думала! - он шутливо погрозил мне пальцем. - Коль увижу с кем, так...
- И что ж? В жабу неужто скельдиана превратишь?
- Превращу и не гляну, что посол чужеземный. Будет северным волкам лисиц наших уводить!
- Да кто ж меня уведет-то? - прошептала тихонько. - Сама не пойду...
Договорила и поцеловала его. Ладимир отстранился на миг и ловко цепочку с шеи моей снял.
- Так-то лучше будет, - и отложил в сторону.
***
Горестной песней, плачем похоронным звучали над землей белардской черные вести с юга. Орда гарнарская все глубже заходила. Наши, хоть и
