Я также побывала на встрече для сценаристов по второму «Дракону», где и отдала свои наработки Кевину. Мне казалось, стоит ему только прочесть сценарий, он сразу поймет, что это не я написала его, а мои беременные гормоны. В сценарии не было ни одной батальной сцены и никто не умирал по- настоящему. Разительный контраст с прошлым.

Может быть, он и знал о беременности от Эдварда, но виду не подал. А почуяв запах свежесваренного кофе, я бежала оттуда так, что пятки сверкали. Хотя токсикоз и отпустил, подспудно я все еще опасалась его возвращения и избегала резких ароматов.

У Алекса как раз закончился самый напряженный период съемок, когда он появлялся ночью только глубокой ночью и снова уходил под утро. В его расписании оставались только незначительные сцены или те, которые требовалось переснять.

Я переписывала концовку сценария для Ройса по десять раз на дню, но все было не то.

Безумие, напоминала я себе, Ройсу понравилось именно нотка безумия в этом сценарии, но чрезмерно реалистичная в своей жестокости кульминация, предложенная другими, сводила на нет мои игры разума и безумства, превращая сценарий в суровую прозу жизни.

Так медленно, но верно настала моя тринадцатая неделя беременности, а на четырнадцатую мы были записаны на повторное УЗИ из-за того, что уровень моих гормонов нуждался в постоянном контроле, а с ними и развитие плода. Одного или нескольких. Нам с Алексом все еще предстояло это выяснить.

Премьера «Короля драконов» была запланирована через два дня после дня до святого Валентина, в третьи выходные февраля. И это было жаркое время для всей съемочной группы.

За неделю до премьеры начались бесчисленные интервью, на которых больше всего отдувались главные актеры. Бедняги, вынуждены были отвечать на одни и те же вопросы, как, впрочем, и все мы, кого внесли в пресс-конференцию.

Были запланированы групповые интервью и индивидуальные, когда на каждого журналиста отводилось до четверти часа, а интервьюируемый, как заключенный, коротал сутки в отельном номере отеля. Одно большое интервью, на котором вся съемочная группа собралась за одним столом. Несколько парных, когда были только режиссер и продюсер, два главных героя, герои, между которыми любовная линия и так далее.

Так у Алекса были парные интервью с Оливией, его королевой, и с Гарольдом, его антагонистом. Еще вместе с Кевином. Нас с Алексом в парное интервью не ставили умышленно, хотя в других проектах иногда совмещали парно интервью главного сценариста и исполнителя главной роли. Но не в нашем случае, поскольку все вопросы к нам двоим были далеки от фильма.

Поэтому на наших индивидуальных, в формате «один на один» интервью каждый журналист отрывался, как мог.

Как мы потом выяснили, вопросы нам задавали одни и те же — «Когда дети?», «Когда свадьба?», «Когда на съемках зародились чувства?».

Меня еще норовили спросить о похищении, но поскольку это событие точно не имело никакого отношения к фильму, такие вопросы я оставляла без комментариев.

Отвечать на одни и те же вопросы, будучи запертой в отельном номере, штука невеселая. Еще хуже, когда ты беременна и гормоны сводят тебя с ума.

К этой недели я хотела секса так, что зубы сводило.

Наступил тот самый период, про который Джейк говорил, что я могу захотеть еще больше. Тогда это было смешно. Теперь — нет. Я хотела со страшной силой.

Удовлетворения как будто не существовало. Мне снились горячие сны. Я не могла ни о чем другом думать, только об Алексе, который находился на этом же этаже отеля. И о том, как он вчера брал меня два раза, и сколько я кончила от его пальцев, рта и глубокого проникновения.

Вопросы о том, как начались наши отношения на съемках только подливали масла в огонь. Потому что я ведь знала, что начались они вовсе не во Флориде и каждая из сцен, начиная со шкафа, прокручивались в моей голове, одна за другой. Они были такими же реалистичными, как и события вчерашней ночи.

Вот как в моей руке оказался телефон и в перерыве, пока журналисты сменяли друг друга, я и дошла до секстинга.