В полумраке, при виде хищного черного байка с хромированными деталями сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Вдохнови меня. О боже, вот что это значило.

Алекс не включил лампы дневного света, только подсветку на потолке, которая, вспыхнув, разрезала потолок застывшей молнией.

Алекс убедился, что байк устойчив и затем посадил меня на кожаное сидение. Встав между моих бедер, он стал целовать меня, поглаживая грудь через бюстгальтер. Даже такие касания через ткань возбуждали, но мне очень захотелось большего.

Соски ныли, едва покалывания, умоляя, чтобы их коснулись.

Я стянула с себя футболку через голову и расстегнула хваленный дизайнерский бюстгальтер. Повела плечами и грудь тяжело колыхнулась из стороны в стороны, прямо-таки гипнотизируя Алекса.

Он поднял взгляд на меня, молчаливо спрашивая разрешение коснуться их.

— Только осторожно, — кивнула я.

Его касания были едва ощутимы, он поглаживал налившуюся грудь, а вторую ласкал языком, все ближе подбираясь к соску. Они даже стали темнее, и теперь прямо-таки тянулись к Алексу. Раньше моя грудь вела себя скромнее, намного скромнее.

Алекс накрыл правый сосок ртом, аккуратно сомкнул губы и облизал его.

Я выгнулась в его руках, ослепленная удовольствием. Потянулась руками к его ремню, расстегнула и пальцами размазала выступившую смазку по горячей на ощупь головке.

Мне казалось, меня сейчас разорвет от ощущений. Алекс действовал так невесомо, так аккуратно, что боль ушла совсем, оставив только чистый экстаз.

Он застонал, целуя грудь, когда я стала двигать рукой по члену. Освободил одну руку и сбросил штаны, а после отвел в сторону мои трусики и вошел в меня.

Я схватилась за его плечи руками и обвила ногами бедра, чтобы не свалиться, когда он начал брать меня, как я и просила. При этом все еще лаская языком соски.

Не могу поверить, что, имея в распоряжении целый дом, мы решили сделать это в гараже, выбрав для этого мотоцикл, что явно было не самым удобным местом, но с другой стороны — не сделай мы этого здесь и сейчас, много бы потеряли.

И все-таки это было не очень удобно, так что Алекс вышел из меня и сказал:

— Раздвинь ноги и сядь на него.

— Ты шутишь? — посмотрела я на него через плечо, стягивая с себя остальную одежду: трусики и юбку.

— Нет, — улыбнулся Алекс. — Садись вперед, я буду сзади.

Он уже перемахнул через сидение, поставил мои руки на руль и, надавив на спину, сделал так, что я почти легла на мотоцикл грудью.

— А теперь немного магии, — сказал он и завел мотоцикл на слабом обороте.

И металл между моих ног завибрировал.

— Не смотри на меня, — прошептал Алекс, — нагнись вперед, а я сделаю остальное.

Я едва дышала от возбуждения. Соски обожгло холодом металла, а рука Алекса скользнула по влажной киске.

— С ума сойти, какой вид… Детка, ты прекрасна. Еще чуть-чуть нагнись, чтобы я мог войти в тебя.

Я опустилась на работающий вхолостую мотоцикл всем телом. Врум-врум стал медленным огнем, поджаривающем мои точки возбуждения.

Алекс заполнил меня, накрыл мои ладони своими и стал двигаться, вжимая низ моего живота в вибрирующий мотоцикл.

Удовольствие сконцентрировалось в легкой стимуляции клитора, и в купе с постоянным проникновением это дало невероятный результат.

Я содрогалась под ним, сильнее прогибаясь в пояснице. Сильнее при этом вжимаясь клитором в мотоцикл и одновременно с этим позволяя Алексу проникать как можно глубже. Не знаю, как мотоцикл устоял. Кажется, там были какие-то крепления для колес в полу, но мне и до этого было не досуг разбираться, а во время и вовсе.

Я вспыхнула и расплавилась, перестав существовать в этом мире, растворившись в его ласках. Единственное, что было важно, это его сокрушающая любовь.