Надышались небось там.
– А собаки? – растерянно спросила она.
– Что собаки?
– Они… лаяли. Выли. Они звали…
– А, лаяли… – старик завел ее в небольшую – электроплитка, раковина, столик у окна да пара навесных шкафчиков – кухоньку. – Так это они мне лаяли, я слышал. Харчи отрабатывают, все верно. Вы ж не местная, у вас тут гаража нет?
Кира мотнула головой.
– Ну и вот. Они и новичков по первости облаивают, пока не познакомятся. Чай будете?
Кира оцепенело кивнула и присела на заботливо придвинутую к ней обшарпанную табуретку.
– Сейчас чайку попьете, в голове и прояснится, – старик загремел чайником, ставя его на видавшую виды электроплитку.
– Вы не можете позвонить в такси? – попросила она. – Или в полицию?
– Зачем в полицию? – недоуменно переспросил старик.
– Ну там ведь это… людей убили…
Он вздохнул, сокрушенно покачав головой.
– Я же говорю, вам привиделось, – сказал он мягко, будто успокаивая малого ребенка. – Я тоже как-то этого дерьма нюхнул. Знаете, какие мне бабы явились? Эх-х-х! – он мечтательно прицокнул языком. – Берите, пейте.
Перед Кирой появилась мятая с одного боку кружка, из которой шел терпкий ароматный пар.
– Настоящий чай, – с гордостью сказал старик. – Не то что ваши пакетики-шмуркетики. Я еще туда малинового листа бросил – тут в лесочке малинка растет. Ягоды мелкие, а вот листочки как раз. Да вы пейте, пейте.
Кира смотрела в кружку. Поверхность чая была подернута маслянистой пленкой, на которую уже успела насыпаться пыль с потолка. В голове что-то вяло ворочалось, какая-то смутная мысль, которая не давала покоя, но и отогнать которую не было возможности.
Старик смачно прихлебнул из своей кружки.
– Брезгуете? – спросил он.
– Нет… – рассеянно сказала она. – Я… у меня аллергия на малину, – на ходу вспомнила давнюю, еще с детских лет универсальную отмазку-отказ от подозрительной или нелюбимой еды.
– А-а-а-а, – разочарованно протянул старик. – Ну тогда давайте, в термосок вылью. Чего добру-то пропадать.
Кривыми узловатыми пальцами он ловко цапнул ее кружку и, отвернувшись, стал куда-то переливать чай.
Смутная мысль, наконец, оформилась.
– Скажите… – медленно спросила Кира. – А откуда вы знаете, что я была на остановке?
Старик не оглянулся.
– Я же вам не говорила, – повторила она. – Только что машина сломалась. Откуда вы знаете, что была на остановке?
– Сучка, – тихо сказал он.
Кира поперхнулась. Старик повернулся к ней. Его лицо злобно скривилось.
– Повылазили, – все так же тихо продолжил он, – фитнесеры-хуитнесеры. Зимой хорошо, зимой толкнет, и кулем в снег валитесь. И все, готовы. Хоть жри, хоть еби. А тут к лету свои куриные жопки понакачали, и все убежать пытаетесь. Бегаете, орете, спать мешаете. А он потом с нас спрашивает.
Кира медленно встала с табуретки, но старик сделал шаг в сторону, преградив путь к двери.
– Пустите, – попросила она.
Старик осклабился, ощерив гнилые желтые зубы.
– А-а-а! – выдавила она из себя полукрик-полуписк, схватила табуретку и с усилием вскинула над головой.
Старик издал короткий смешок, брызнув слюнями, и медленно взял со столешницы нож.
Руки дрожали, она понимала, что не удержит эту тяжесть долго, но и старика ударить ею не сможет.
Тот, кажется, тоже знал это – потому что продолжал скалиться, перебирая пальцами по рукоятке ножа.
И тут Кира поняла: он не собирался ее убивать. Во всяком случае, сейчас – он просто пытался ее задержать. И сама она только играет ему на руку этой сценой с табуреткой. А то, что он не бросается на нее, означает только одно: он, как и собаки, придерживает ее для своего хозяина…
Со звоном разлетелось разбитое табуреткой стекло. Кира вскочила на стол, больно ударившись коленом, а потом неуклюже, боком, вывалилась в окно. Приземлилась на кучу чего-то дурно пахнущего – кажется, объедков, – задохнулась от удара по ребрам, но смогла вскочить на ноги и, не оглядываясь, поковылять прочь.
– Сука! – послышался за ее спиной крик старика. Переросший в вопль, повторяющий что-то нечленораздельное: – Аух! Аух! Даа-уза! Аух!
Кира бежала, спотыкаясь, поскальзываясь, падая, поднимаясь и падая вновь. В рот набилась грязь, нос, кажется, был расквашен – а в голове билось
