– То есть я буду в… лампе? И сама выйти не смогу?

Матфей виновато развёл руками.

– Не гневайся, госпожа, я ещё не настоящий волшебник, я только учусь…

Царица испытующе глядела на него, пронзительно и проницательно; уголки великолепных губ чуть дрогнули в лёгкой улыбке.

– Ну что ж, дорогой… я тебе поверю. Вы, люди, отличаетесь честностью…

Матфею очень хотелось провалиться сквозь пол подземной камеры.

– Раздеваться не нужно? – усмехнулась вдруг Царица Ночи.

Он едва нашёл силы помотать головой; в нем по-прежнему всё начинало мутиться от одной мысли о её обнажённых прелестях.

– Тогда я готова, – объявила Царица. – Что нужно сделать?

– Ничего, – торопливо зачастил Матфей. – Совсем-совсем ничего, просто стоять, великая, вот здесь, а я начну…

…Слова сами складывались в заветные формулы. Жесты творились легко и свободно, сила вилась послушно, точно мягкая пряжа.

Контуры Царицы дрогнули, расплываясь. Она таяла, словно погружаясь в густой туман; на чувственных губах играла всё та же странная полуулыбка.

А потом грани всех кристаллов в «лампе» полыхнули разом, и голос Царицы зашептал в его сознании:

– Ну вот, я тут… а что, даже и неплохо… тесновато, правда, и видно не очень хорошо, камни мутноваты, отполированы недостаточно…

– Мы уходим, госпожа. Вот прямо сейчас и уходим. Тебе придётся помогать мне в пути.

– Не бойся, верный мой Матфей, я помогу. Пока что надо выбраться из замка.

…И они выбрались, безо всяких неожиданностей и приключений. Челядь сновала туда-сюда; и Матфей Исидорти проследовал тоже, с видом важным и независимым. За плечами – ранец, скрытый дорожной накидкой. Если Царица говорила правду (а зачем бы ей врать?), то дорога между мирами займёт совсем немного времени.

А дальше всё будет необычайно хорошо.

…Уже в воротах он столкнулся с высокой и тонкой девой, завернувшейся в плащ белоснежных крыл.

Матфея она даже не заметила.

– Адата Гелерра. Рад приветствовать тебя снова в нашем замке. Прости, что заставил тебе ждать, – мы только что вернулись из… из небольшого похода.

– Досточтимый Кор Двейн, – гарпия низко поклонилась. – Я пришла обратно, как и обещала.

Волшебник встретил её на парапетах, где адата стояла – на излюбленном своём месте. Чародей поднялся к ней самолично, никого не присылая, оказывая честь.

…Честь, какой она никогда бы не дождалась от бога Хедина.

– Я хотела… вручить тебе это, досточтимый, – на тонкой ладони появился зелёный кристалл, прихваченный из дома Познавшего Тьму.

Чародей даже не пытался скрыть удивление – с шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы, вскинул голову, даже откачнулся назад.

– Невероятно… – процедил он. – Адата, это же… Адата, но как же… как тебе удалось…

– Я была в числе доверенных учениц бога Хедина, – проговорила она, не сводя взгляда с поблёскивающих зелёных граней; Кор Двейн словно не решался коснуться изумрудного камня. – Меня никто не заподозрил, никто не остановил. Бог Хедин, очевидно, считает, что к нему в Обетованное невозможно проникнуть врагу. И это верно – я видела, как горстка его учеников остановила многотысячную армию. Он может не опасаться за свои сокровища.

Кор Двейн молча покивал, высокий лоб чародея пересекли многочисленные морщины.

– Невероятно, – повторил волшебник. – Достаточно одного взгляда, чтобы понять… Артефакт Дальних!

Гелерра кивнула.

– Бог Хедин им дорожил. Не сомневаюсь, досточтимый, ты тоже сможешь найти ему достойное применение.

– Не сомневайся, досточтимая. – Кор Двейн не улыбался, напротив, был чрезвычайно серьёзен. – Не могу себе представить, как Дальние, неведомая сила, расстались с таким… Откуда он вообще взялся, адата? Ведома ли тебе его история?

Гелерра кивнула.

– Я подобрала его в Межреальности… подле мира, именуемого Эвиал… там, где пролёг путь неведомого чёрного тарана, вырвавшегося из него, и сокрушившего…

Она рассказывала; Кор Двейн слушал с неослабным вниманием.

– Значит, он, скорее всего, сперва достался Эйвилль… которая погибла, сражённая этим самым тараном… Но как эта вещь оказалась у неё?

Гелерра пожала плечами – чуть виновато.