В отличие от остальных легионеров, вся Священная Гвардия оставалась на ногах. Это были самые подготовленные воины. Они так быстро останавливали кровь, текущую из ран, и утоляли жажду с такой сосредоточенностью, словно не думали в этот момент ни о чем, кроме следующей схватки. Уворен собрал вокруг себя большую группу из гвардейцев и что-то пылко им говорил. Обрывки его речей достигли ушей Роупера:

– Леон, ты бьешься, как древний герой! Стой в передней шеренге как можно дольше. Ни один другой гвардеец, даже отдохнувший, не в состоянии заменить тебя, когда ты отходишь назад. Лейкр, нам нужна вся твоя выносливость. Сражайся за двоих! Салбьорн, сегодня ты излучаешь особую ярость. Используй ее, запугивай этих ублюдков, и тогда мы их вскоре разобьем…

Немного поодаль с другой группой гвардейцев общался Грей. Прайс, раздосадованый тем, что упустил шанс убить Гарретта, расхаживал перед остальной частью Гвардии. Он не был больше ликтором – эту должность теперь занимал друг Уворена. Но этот друг сейчас стоял тише воды, ниже травы, а Прайс орал на гвардейцев, разбрызгивая кровь, капающую с подбородка.

– Их легкие горят, ноги-руки трясутся, а пальцы с трудом удерживают оружие. Они не смогут выдержать долго! В своей недоразвитой стране они ведут легкую ленивую жизнь. Эти ублюдки раз за разом вторгались в наш дом, а теперь еще надели на себя кости наших братьев! Не просто убивайте их. Заставьте их почувствовать боль перед смертью. Я хочу, чтобы каждый сатрианец познал момент чистого отчаяния, прежде чем упасть от наших мечей! Уничтожайте их! Вы – наш неутомимый кулак! Вы – сердце грома! Вы – бьющая молния! Будьте безжалостными, как этот проклятый град, о мои Священные Гвардейцы!

Вернувшись к Зефиру, Роупер обнаружил, что Текоа еще там.

– Скиритаями командуют младшие офицеры. Они вполне справляются сами, – ответил Текоа на вопросительный взгляд Роупера.

Уставший от нескончаемого града Черный Лорд взобрался в седло и почувствовал, что пальцы замерзли так, что почти перестали сгибаться. Гроза, вроде бы утихшая в последние полчаса, возобновилась в полную силу. Снова засверкали молнии.

– Белламус разыграл хорошую партию, – сказал Роупер хрипло. Замерзшие губы едва двигались. – Пикинеры по краям и рыцари посередине – так он сумел сравняться с нами по силе на протяжении всего фронта. Вот почему он захотел сразиться здесь – пикинеры обеспечили защиту его флангов.

– Это чертовски твердый орешек, – согласился Текоа. – Мы потеряли уже множество людей, а я не вижу, чтобы их оборона хоть немного ослабла.

– Рыцари – их слабое место, – заметил Роупер. – Мы не сможем разорвать строй пикинеров, но если опрокинем рыцарей в центре, то для них все будет кончено.

– Использовать Гвардию как таран, выстроиться клином и прорваться вперед? – предложил Текоа.

– Они напустили на Гвардию Панцирных Раков, и те чертовски хороши. И еще кавалерия, Текоа… Я уверен, что она стоит наготове. Белламус использует ее для контратаки, если мы прорвемся. Вот почему во чтобы то ни стало нам надо держать строй!

Текоа приподнял брови, собираясь заговорить, но не успел – через грозовую пелену долетел звук рога Скиритаев.

– Скиритаи отходят, – сказал он. – Третий раунд.

Роупер глубоко вздохнул. На его плечах тяжким грузом лежала ответственность за жизни солдат, и он не знал, что делать дальше. Белламус ловко подобрал рода войск – теперь их армия соответствовала анакимам по силе. Кроме того, в запасе у него остался козырь – его кавалерия, которую он обязательно задействует в какой-то момент. Видимость была низкой, и Роупер не имел ни малейшего понятия о том, где она может находиться. И может не узнать влоть до момента, когда станет слишком поздно.

Поднимая грязные брызги, рыцари стремительно надвигались на них через туманую пелену. Уворен, Прайс и Грей все еще вышагивали перед фронтом Священной Гвардии, пренебрегая близостью врага, и потрясали оружием, вдохновляя солдат на бой. Священные Гвардейцы отвечали им боевым кличем, раскатывавшимся по полю волнами. И сатрианцы, и анакимы были с ног до головы заляпаны тусклой грязью. Легионеры выходили из оцепенения, вставали, шатаясь, на ноги и подбирали мечи. Никто больше не пытался хвататься за луки – времени едва хватало на то, чтобы занять свое место в строю перед тем, как прозвучит сигнал «к бою».

И вновь столкнулись между собой боевые линии – уже не столько агрессивно, сколько с тупой безысходностью. Наступающие врезались в обороняющихся и отскочили назад. Вслед за этим началась изнурительная работа. Панцирные Раки были вновь выставлены против Гвардии. Град на несколько мгновений ослаб, и Роупер увидел немного поодаль пикинеров, бьющихся с Грейхазлами.

Чаща из двадцатифутовых ясеневых пик была совершенно непроницаема с фронта, но оказалась бы безнадежно уязвима, если бы к ней удалось подобраться с боку. Но на этом поле боя доступ с флангов был перекрыт, и будет оставаться таковым, пока сатрианский строй не разрушится.

Если это вообще возможно…

Роупер присмотрелся к границе, разделяющей Панцирных Раков и пикинеров, и увидел там небольшой разрыв – всего в двадцать ярдов, но он расширялся в естественном ритме по мере того, как строй пикинеров наступал, отклоняясь влево. Возможно, потери, понесенные сатрианцами, заставили их укоротить шеренги, в результате чего образовался просвет. Но Роупер подозревал, что разрыв Белламус создал намеренно. Где-то там ждала кавалерия, готовая наброситься на тех, кто рискнет в него войти.

– Видите разрыв? – спросил Текоа.

– Это ловушка. Надо держать строй, – ответил Роупер.