древко рукой, не позволяя выдернуть из раны, и поднялся на ноги, воспользовавшись тем, что пикинер сильно тянул его на себя. Затем он сделал шаг вперед. Пикинер попытался отодвинуться от Роупера, но тот не позволил ему это сделать. Он рубанул по древку Холодным Лезвием, и сатрианцу пришлось отдернуть руки, чтобы не остаться без пальцев. Роупер вытянул наконечник копья из плеча и только в этот момент почувствовал боль. Он отбросил остатки копья в сторону, как вдруг пикинер бросился на него с длинным кинжалом в руке. Роупер перерезал ему горло одним сильным ударом слева.

Вокруг поднялся шум, и Роупер почувствовал натиск воинов, препятствующих его продвижению вперед. Сатрианцы отступали, и гвардейцы не препятствовали их отходу. Это был один из тех странных, взаимно согласованных перерывов, которые рано или поздно наступают в любой битве.

– Гарретт! – прорычал Роупер, ища глазами огромного сатрианца, но того нигде не было видно.

Чьи-то руки толкали и толкали его подальше от битвы. Кипя от ярости, он оглянулся и увидел суровое лицо Прайса у себя за спиной. Игнорируя все протесты Роупера, гвардеец продолжал выталкивать его назад. Роупер попытался разжать руки Прайса, чтобы выбежать на нейтральную полосу между двумя армиями и вызвать Гарретта на бой. Но руки и ноги его стали тяжелыми, а легкие разрывались от напряжения. Вырваться из железных объятий Прайса ему не удалось.

– Пусть идет! – прогремел чей-то голос неподалеку.

Роупер оглянулся и увидел Уворена. Отдав приказ, капитан смотрел на него с жадным нетерпением. Роупер мгновенно пришел в себя. Он перестал сопротивляться Прайсу, развернулся спиной к сатрианцам и стал пробираться через строй Священной Гвардии. Их догнал Грей.

– Черт возьми, что вы творите? – спросил он Роупера, забрызгав ему ухо кровью из рассеченной губы. – Сражайтесь, если необходимо, но ради Всемогущего – отходите, когда отходим мы! Уворен мечтает о том, чтобы Гарретт зарезал вас на глазах у легионов.

Роупер огрызнулся и пошел назад к Зефиру, за которым присматривал один из посыльных. Взобравшись в седло, он развернулся и увидел, как противоборствующие стороны отлепляются друг от друга. С этого края Гвардии было хорошо видно, что воины выбираются из схватки после проведенной бешеной атаки и отходят назад поредевшими разорванными рядами.

– Что нового? – требовательно спросил Роупер.

Голова все еще гудела после удара копья в шлем, раненые плечо и бедро пульсировали болью, но, кажется, ничего серьезного.

– Линии расходятся, – доложил посыльный. – Мы понесли тяжелые потери от пикинеров, но и они откатываются назад.

По мере того как легионы и сатрианцы отдалялись друг от друга, обнажалась граница «прилива», заваленная мертвыми телами. Солдаты с обеих сторон шатались от усталости и пытались перевести дыхание.

– Текоа! – позвал Роупер. – Найдите мне Текоа!

Но легат был уже здесь, рядом.

– Скиритаев вперед, Текоа! Не давай сатрианцам ни минуты передышки.

– Будет сделано, милорд, – с готовностью ответил Текоа, который, казалось, ждал именно этого приказа.

Легат ускакал, и Роупер услышал пронзительный звук горна, подающего сигналы застрельщикам. Рой Скиритаев просочился между шеренгами и забросал сатрианцев стрелами. Скиритаи всеми силами старались спровоцировать их на выход из строя, чтобы превратить в легкую добычу.

Тем временем Роупер пришпорил Зефира и выскочил перед строем легионеров. Он поднял окровавленный меч и промчался галопом вдоль шеренг.

– Еще атака! – прогремел он так, чтобы услышал каждый. – Еще! Еще! Еще! Рубите их! Рубите, рубите, рубите!

Легионеры издали боевой клич, понесшийся вдоль строя вслед за скачущим Роупером. Изнуренные солдаты приосанились. Легионы взорвались еще одним громким ликующим возгласом, когда Скиритаи хлынули мимо них вперед. Град немного ослабел, и видимость улучшилась до сотни ярдов.

Роупер повернул Зефира, пересек шеренги и проехал по тылам легионов обратно к центру. Легионеры глотали воду, перевязывали раны, отмывали и сразу же сушили руки, чтобы оружие не выскользнуло в бою, который мог начаться в любой момент. Никто не мог есть, и даже пить было трудно. Перерыв не продлится дольше нескольких минут. Уже скоро противоборствующие линии столкнутся снова.

Роупер разослал посыльных по легионам, приказав спросить легатов о том, как прошла первая схватка, и лишний раз напомнить им, что важнее всего сейчас держать строй. Посыльные, вернувшиеся с флангов, доложили, что под сильным градом удалось сделать всего несколько залпов, после чего их атаковали пикинеры. Легионерам пришлось прорубаться через сплошной лес из пик, прежде чем нанести первые удары по врагу. Потери и в самом деле оказались тяжелыми. Выяснилось, что Роупер сражался всего в нескольких ярдах от Гарретта, орудовавшего копьем с насаженным на него Сверкающим Ударом. Сатрианский гигант убил двоих гвардейцев.

Еще один всадник прибыл от Текоа и доложил, что сатрианцы возобновили наступление, поэтому Скиритаев пришлось отозвать назад.

– Легат Текоа велел передать, что урожай собран хороший, – добавил посыльный.

Легионеры изготовились к бою, постаравшись подобрать луки там, где побросали их перед предыдущим столкновением – для того, чтобы сделать несколько залпов по сатрианцам, прежде чем сойтись с ними еще раз. Роупер услышал звуки горнов, заметавшиеся туда-сюда вдоль линии фронта, и легионы вновь обнажили мечи. Он достиг Собственного Легиона Рамнея, стоявшего в центре, как раз к тому моменту, когда тот вступил в бой с рыцарями. В этот раз личный отряд Белламуса, или «Панцирные Раки», как они успели их прозвать, атаковал Священную Гвардию. Белламус, судя по всему, пытался нейтрализовать и расколоть Гвардию, бросив на нее своих лучших пехотинцев.