– Единственная моя магия, Ваше Величество, состоит в тех навыках, которые я приобрел вместе со своими людьми. Я привел домой четыреста солдат, побывавших за Абусом, и в скором времени их ценный опыт понадобится вашему королевству, как ничто другое. Анакимы поклялись отомстить нам.

Король резко захлопнул рот.

«Я знаю, что означает этот взгляд, Ваше Величество, – думал про себя Белламус. – Но я не слуга, которого можно просто так взять и отшвырнуть в сторону».

Обходительные манеры короля, снисходительный тон и обманчиво добродушный вид скрывали под собой настоящего монстра. Очень немногие люди представляли для него какую-либо ценность, и уж заморский выскочка в их число точно не входил. Первым делом требовалось убедить короля в своей незаменимости – хотя бы для того, чтобы тот вспомнил слова, которые, как надеялся Белламус, Арамилла успела влить в его уши. Осберт все еще стоял на месте – не двигаясь и подняв брови.

– Они пойдут на юг, Ваше Величество, – добавил Белламус, понизив голос. – Я собственными ушами слышал, как клялся в этом анакимский король.

Король Осберт стал бледнеть. Выражение лица его изменилось. Белламус воспользовался самой важной частью информации, предоставленной ему Арамиллой: о том, что король больше всего на свете боится анакимов. Они убили его отца в битве при Ойфервике, и этот момент снился королю в кошмарах чуть ли не каждую ночь. Священная Гвардия окружила охрану отца и поглотила ее так же быстро, как огонь слизывает соломенную крышу. Один из анакимских воинов – чья ярость была особенно необузданна, – вышел вперед, словно железная гора, и расшвырял лучших рыцарей Сатдола своим безжалостным молотом. Ужасное оружие настигло королевского коня, обрушилось ему на спину и почти вмяло жалобно вскрикнувшее животное в землю. Отец короля Осберта – король Оффа – пал к ногам анакимского чудовища. Отягощенный тяжелыми доспехами, король Оффа еле шевелился, пытаясь встать, и вдруг страшный молот снес ему голову.

Король Осберт видел все это собственными глазами. В то время он был еще мальчиком. Он стоял рядом с самыми благородными воинами страны, когда их строй был разорван и армия сокрушена. После того как на его глазах был убит отец, чудовище с молотом подняло руку в перчатке и указало пальцем на юного принца, которого поспешно уводили с поля боя.

«Я вернусь за тобой», – как бы говорил его жест.

Король так и не сумел оправиться после того потрясения. Семя страха упало на плодородную почву и дало обильные всходы. Корни того ужаса – мощные и неподатливые – глубоко проникли в его разум и сопротивлялись любым попыткам их извлечь. Анакимы стали для короля основой всего. За любой мыслью, которая приходила ему в голову, за любым поступком, который он совершал, всегда стояли воспоминания о голове отца, раздавленной в собственном шлеме, и указующий прямо на него перст. Королевский страх перед анакимами был настолько силен, что придворные опасались о них упоминать. Один только Белламус мог спокойно говорить на эту тему – благодаря тому, что глубоко в ней разбирался. Только он обладал тем бальзамом, который мог успокоить больную душу короля. Успокоением он занялся и теперь.

– Я привез не только дурные вести, Ваше Величество.

Белламус расстегнул на груди ремень и снял со спины огромный меч. Он вытянул его перед собой и, подвинувшись чуть ближе к помосту, положил меч перед королем.

– Это меч Кинортаса Рокквисона. Того самого Черного Лорда, который победил вашего отца при Ойфервике. И который теперь мертв. – Король взглянул на лежащий перед ним меч и медленно опустился обратно на трон. – Его меч теперь ваш, Ваше Величество. Это один из величайших клинков их расы, и я привез его Вам в качестве подношения. Да будет Ваше правление долгим!

Белламус считал меч не столько подношением, сколько тузом в своей колоде. Он знал, что оружие такого размера окажет нужное впечатление на короля. Он не без причины отказался от мысли дарить королю череп Кинортаса: тот подарок был бы не менее великолепным, но куда более устрашающим.

– Ты уверен, что Черный Лорд осуществит свою угрозу? – спросил король Осберт немного смягчившимся тоном.

– Вне всяких сомнений, Ваше Величество, но только если мы ему это позволим, – спокойно ответил Белламус. – У нас еще есть возможность уничтожить их – если мы все сделаем правильно. Но чтобы все удалось, приступать необходимо немедленно. Я уже объяснял вам, что такое может случиться, но граф Уиллем был тогда весьма настойчив. Теперь, когда мы нарушили мир, они планируют взять Ланденкистер в качестве отмщения. Они уже идут, Ваше Величество, и единственный способ остановить их – возобновить борьбу к северу от Абуса до того, как анакимы хлынут в наши земли. С помощью наших континетальных союзников мы должны продолжить войну – до того, как они доберутся до нас, и до того, как восстановят свои силы.

Голова короля слегка дрожала, глаза под огромными бровями расширились.

– Мы не готовы к еще одному вторжению, дорогой Белламус. И не будем готовы как минимум год.

– Чем дольше мы будем ждать, тем серьезнее будет становиться угроза. Прошу вас, Ваше Величество. – Не вставая с уже подрагивающих колен, Белламус подполз поближе. – Выслушайте меня. Анакимы могут жить дольше двух столетий, но их численность регулируется войной. Если оставим их, если позволим размножаться бесконтрольно, то очень скоро они станут такими же многочисленными, как мы. Теперь, после того как мы начали эту войну, мы должны ее и закончить. Каждый год бездействия усложнит нам задачу. Несмотря на то что они победили, они очень ослаблены. Не дайте им возможности собраться с силами и напасть на нас. Атакуйте сразу же, как только откроются дороги. Давайте соберем армию.