– Но как? – спросил Роупер, наблюдая за громогласно хохочущим Увореном. Как раз в этот момент по власти лорда очередным оратором наносился очередной удар.

«Я думал, что победил тебя», – пульсировала в голове Роупера мысль.

Но как выяснилось, сила Уворена огромна, словно океанское течение.

С противоположной стороны полированного дубового стола за Роупером устало наблюдала Главная Хранительница Истории. Величайшие воины могут сражаться на любой арене.

– Придуши его слегка, – ответил Грей. – Ты всегда должен быть на шаг впереди. Поверь, у него много средств для того, чтобы укрепить свою репутацию. Он добился огромного признания в крепости, всего лишь делая незначительные жесты. Лиши его этой возможности. Займи его каким-нибудь бесполезным делом во время своего похода на юг. Ликвидируй его союзников – одного за другим, – чтобы вообще никого не осталось. А затем, когда он потеряет влияние, вынуди обесчестить себя.

Одного за другим.

Роуперу показалось, что зал немного изменился. Он больше не сидел на Каменном Троне. В глазах померкло, краски потемнели и стали как будто тревожней, внимание переместилось на одно из пустующих кресел у стола. Присутствующие на совете люди также стали совсем другими – может, оттого что поблек свет.

Справа находился Прайс, но совсем не такой, каким его знал Роупер. Вместо знакомого Прайса там сидело более холодное, и даже пугающее его воплощение.

Напротив Прайса расположился гвардеец Хартвиг Угзисон. Он сидел рядом с Болдуином, Трибуном Легионов. По другую сторону от Болдуина – Унндр и Уртр Уворенсоны. Против них – сам Уворен, а также Советник-по-Продовольствию Виньяр, легат Рэндолф и легат Тор.

Кроме них, Роупер разглядел за столом еще две темные фигуры – Госту и Асгера. Но эти двое уже не имели значения.

Роупер помнил каждого. Они все сидели за этим столом несколько месяцев назад – после битвы, которая забрала его отца. Двое из них уже мертвы. Третий служит ему. То же самое случится и с остальными.

Он наклонился к Грею, не спуская глаз с Уворена, который рассматривал их с выражением триумфа на лице.

– Думаю, Вигтр Быстрый мог бы помочь нам сломить союзников Уворена.

Грей замер.

– Кто вам такое сказал?

– Текоа. Ты хорошо знаешь Вигтра?

– Достаточно хорошо, – ответил Грей.

Вигтр Быстрый был широко известен как лучший мечник страны. Но также все знали, что его никогда не примут в Священную Гвардию из-за мерзкого характера и сомнительной репутации. Зато он являлся ликтором Собственного Легиона Рамнея и был крайне амбициозен. Поговаривали, что Вигтр плодил должников так, как другие люди разводят овец. Благодаря этому он имел широкое влияние и доступ к огромному числу секретов. Именно его Роупер видел постоянно наблюдающим за молитвой Священной Гвардии, когда они были в военном походе.

– Я не могу принимать решения за вас, лорд, но одно могу сказать совершенно точно: в каком бы я ни находился отчаянии, каким ужасным бы мне ни казался Уворен, но я никогда бы не обратился к Вигтру. Вы слышите? Помощь этого человека может обойтись вам дороже, чем вы можете себе представить.

– Но как в таком случае мне уничтожить союзников Уворена?

– Просто ждите, и рано или поздно они ошибутся.

Роупер не был уверен, что может позволить себе ждать так долго. Но Грей говорил искренне, поэтому он отставил на время мысль о Вигтре. Ему удалось выдержать бурю, разразившуюся на Совете. В конце Роупер встал и попытался обсудить дела в более сдержанном тоне, но у него не получилось быть убедительным. В итоге он покинул Палату с ощущением, что ситуация постепенно выходит из-под его контроля. Он попрощался с Греем и растворился в темноте одной из винтовых лестниц, окружавших Главную Цитадель. Поднявшись на несколько этажей, он добрался до своих покоев.

Роупер предпочел бы жить в каком-нибудь другом здании – подальше от Государственной Палаты, – чтобы чувствовать каждый вечер, что дневные заботы остаются позади. Или хотя бы для того, чтобы иметь возможность вдохнуть холодного воздуха в противовес той спертой душной атмосфере, которая окружала его сейчас.

Роупер решил спросить Кетуру, не желает ли она прогуляться с ним по стене, подальше от всепроникающего дыма. Если, конечно, она хорошо себя чувствует…

Кетура сидела в кресле у камина с тревожным выражением лица, уронив на колени незаконченное плетение. Было видно, что она про него давно забыла. Череп гигантского лося смотрел на нее со стены. Она подняла глаза на Роупера, когда тот вошел, и он поразился, насколько усталым выглядело ее лицо. Оно осунулось, глаза ужасно покраснели, и даже губы приобрели синюшный оттенок.

Роупер остановился как вкопанный.