Моё категоричное «фе» Ловец снов огребёт так, что вприпрыжку поскачет возвращать меня в родненький мирок. По сравнению с увиденным сегодня и фактом, что в этой обстановке мне предстоит ещё жить, наша планета с вечными угрозами ядерной войны, педофилами и бесконечными ДТП кажется уютной утопией.

Утрирую, конечно.

Но там хоть в ошейник с шипами внутрь никого против воли не засунут да другому человеку не подарят…

При воспоминании о том, как Соломон обходился с эльфийкой (которая мне кого-то здорово напоминала), меня передёрнуло и бокал выпал из ослабевших и почему-то задрожавших пальцев. Благо до встречи с полом его успел подхватить проворный и моментально нахмурившийся Эмит:

– Карина, что с тобой?

– Прости. – Я устало потёрла виски, пытаясь совладать с собой и чувствуя, как в бок, а затем и в колени уткнулась виноватая моська моего дархара, давая мне ощущение относительного спокойствия. – Я ещё долго буду отходить. Отходить и надеяться, что подобное больше не повторится.

– Не уверен. – Блондин, кажется, не спешил порадовать меня словами о прекрасном будущем. – Теперь, когда лераты тебя увидели, снова прятать тебя будет по меньшей мере странно.

– Я понимаю. – Вздохнув и погладив Демона, который, пристроившись сбоку, положил свою голову на мои колени, с преданностью и сочувствием в голубых глазах глядя в моё лицо, я поморщилась. – Мне чуждо всё это, Эмит. Выше моих сил и моего понимания. Я далека от придворных игр, семейных междоусобиц, дворовых интриг и прочего. Единственное, чего я сейчас хочу, – чтобы меня оставили в покое, хотя бы на время. Я свою задачу выполнила: по физиономии блондина стало понятно, что счёт не в его пользу. Репутация Аделиона восстановлена, теперь ни одна шавка не посмеет вякнуть, что я там что-то для него значу и верчу им как хочу. Я – само послушание и всё в таком духе.

– Карина, не кипятись, – примеряюще, но как-то грустно улыбнулся повелитель льда, смотря, как я, бурча себе под нос, разматываю ремешки сандалий на лодыжках. – Я всё прекрасно понимаю… Кроме одного. Почему для тебя столь непривычен наш обычный порядок вещей? Все маранты до тебя знали, что произойдёт с ними в застенках Тёмной крепости. Не могли не знать. Но, глядя на тебя, я никак не могу понять, почему…

– Эмит, – тяжело вздохнув, я с заметным трудом поднялась, чувствуя себя так, словно сутки таскала мешки с песком. – Не задавай этот вопрос, пожалуйста. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда. Я всё равно не смогу тебе ответить.

– Не буду настаивать. – Блондин, в отличие от меня, легко поднялся на ноги и, осторожно переступив через развалившегося на дороге хаски, открыл дверь, остановившись в последний момент. – Но учти, отвечать Аделиону тебе, так или иначе, придётся.

– Знаю, – бросила я в ответ, услышав, как скрипнула закрывающаяся дверь.

Тихо щёлкнул замок, а я осталась стоять в полумраке спальни, освещаемой лишь тёплым светом тлеющих в камине углей. И только теперь позволила себе опустить плечи, сгорбившись. Я была выжата как лимон. Этот вечер дался мне тяжело. Лишь одному Богу известно, какое за ним последует продолжение.

Эмит был прав. Рано или поздно Аделион придёт за ответами. И как избежать их, я не знаю. Глупо не признавать, что по прошествии времени становится всё яснее и яснее, насколько на самом деле мне чужд Амирран. Не считая современного лексикона, проскальзывающего время от времени в моей речи, несмотря на все старания, всё равно очевидно, какой я валенок в местных обычаях и традициях, а также жизненном укладе. Да и потом…

Всё, что происходило на пиру, мне противно, мерзко и гадко. Загнать себя в состояние равнодушия и отрешённости оказалось сложно, как и неимоверно тяжело было сохранять это состояние и ненароком себя не выдать. Особенно в тот момент, когда Аделиону взбрело в голову пить мои эмоции.

Признаю, во мне шевельнулся страх, когда я почувствовала тянущее чувство в венах и груди, но только лишь на секунду. А потом я поняла, что делал лерат на самом деле. Да, он забирал мои эмоции. Но только те, что могли навредить нам обоим. Мою неуверенность, опасение быть раскрытой, боязнь совершить ошибку и страх. Страх оттого, что рано или поздно я могу попасть в руки к этому неуравновешенному психопату по имени Соломон…

Своеобразный вакуум, в который я загнала своё сознание, если честно, трещал по швам к тому моменту, как бедную эльфийку увёл ещё один местный маньяк.

Я не знаю, как Аделион нашёл все негативные чувства в моей душе, но факт оставался фактом. Он забрал именно их, и, признаю, мне стало гораздо легче. Тогда у меня появились силы доиграть весь спектакль до конца, причём так, чтобы комар носа не подточил. И я действительно благодарна Аделиону за помощь, ведь, если подумать, он мог и просто часть моей души, что называется, хлебнуть прилюдно. Но не стал.

В тот миг, как и сейчас, я прекрасно понимала, что, как бы мои чувства и эмоции ни были важны Аделиону, когда-нибудь и меня может постигнуть участь эльфийки. И не спасёт даже дархар. Когда-нибудь я надоем темноволосому лерату или же окончательно вынесу ему мозг своей непокорностью. А может, его терпение и вовсе закончится после того, как я откажусь отвечать на вопросы, подобные тем, что задавал Эмит.

Я увидела сегодня, насколько силён Аделион на самом деле. Ему не нужно было даже выставлять напоказ меня и моего дархара – он и так может завоевать уважение среди ему подобных. Это в общем-то не было заметно, но просто чувствовалось – наследник Амил Ратана выделялся из всех присутствующих. Спокойный, насмешливый, сдержанный…

О, как всё обманчиво! Этот лерат не тот, кем кажется на первый взгляд. И теперь меня волновал только один вопрос: что можно противопоставить