сказал, что телефонной связи с Петроградом на ближайших станциях нет. А сейчас я даже был благодарен властям, что они не удосужились протянуть телефонные провода вдоль этой малозначимой железной дороги. Это ведь не магистральный путь на Псков, а далее на Могилёв – конечный пункт санитарного поезда. Изменение прямого маршрута произошло по просьбе начальника санитарного поезда. На станции недалеко от Тосно требовалось прицепить к эшелону вагон с медицинским оборудованием и лекарствами. Этот вагон очень ждали в госпиталях Западного фронта. Дело было благое, а пятнадцатичасовая задержка моего появления в ставке ничего не решала. Вот санитарный поезд по этой причине и начал свой путь по одноколейной железнодорожной ветке. Может быть, по этой причине Матюхинен и решил напасть на санитарный поезд на железнодорожном перегоне, где поезда ходили редко, охраны никакой, да и вызвать подмогу было невозможно.
Опытный и знающий враг засел в штабе Петроградского гарнизона. Он представлял реальную опасность не только для меня, но и для наших с Кацем планов. Его необходимо устранить любым путём и как можно быстрее. Я в уме произвёл расчёты, как быстро до Матюхинена дойдёт информация, что засада егерей провалилась, и у великого князя имеются пленные, которые при допросе могут вывести на него. В этих расчётах я отмёл телефонную связь, но вот телеграф допускал. При этом представлял, какой телетайп мог направить Павел Николаевич начальнику Петроградского гарнизона, сам диктовал слова: «Генералу Коболову срочно направить в имение Липки казаков для ликвидации крупной банды германских диверсантов – великий князь Михаил Александрович». Допустим, телетайпную ленту с этим сообщением читал и Матюхинен. Но там же не сказано, что великий князь подбирается к главным немецким агентам. И полковник, в общем-то, должен чувствовать себя в безопасности. И даже больше того, исходя из этого сообщения, он может надеяться, что великого князя всё-таки ликвидируют. Ведь Матюхинен знает, какое количество егерей сосредоточено в Липках, и почему бы ему не предполагать, что две полные роты хорошо обученных бойцов не раздавят нескольких телохранителей великого князя. Наверняка, когда Матюхинен планировал нападение на санитарный поезд, он выяснил, сколько людей сопровождает великого князя, и то, что у санитаров поезда нет ни одной даже захудалой берданки. Если исходить из этой логики, то Матюхинен дёргаться не будет, и можно в спокойном темпе заканчивать здесь все дела и двигать в Петроград, арестовывать и эту сволочь. Но гладко и идеально бывает только в мечтах, в реальности всё происходит по наихудшему варианту. Полковник, узнав о срыве операции, тормозит посылку помощи великому князю, а сам мчится на хутор «Лосиный остров», поднимать по тревоге находящихся там егерей. Когда я, пользуясь хорошими отношениями, установившимися с генералом Кобаловым, соберу боеспособные части Петроградского гарнизона, чтобы раздавить затаившихся недалеко от Выборга финских егерей, то получу в конечном итоге кровавую баню. Раздавить готовую к бою, хорошо обученную роту это тебе не фунт изюма скушать. Бой будет происходить в лесистой местности, хорошо знакомой финским егерям. А с нашей стороны будут действовать казаки – только они ещё более-менее боеспособны. Да и этих королей степей в Петербургском гарнизоне совсем немного. Хорошо, если мне пару сотен казаков выделят. И как такими силами ликвидировать хорошо умеющих воевать в лесистой местности егерей? Да никак их не уничтожишь – единственный вариант сохранить лицо, это организовать на дорогах, ведущих в Петроград, заслоны и не дать вооружённым людям просочиться в столицу. Но на самом деле это будет как расписаться в своём полном бессилии. Как страусу, спрятать голову в песок, чтобы не видеть и не слышать надвигающуюся гибель. Ведь егеря и тот же самый Матюхинен никуда не испарятся, а, обойдя все эти заслоны, окажутся в Петрограде и продолжат осуществлять своё чёрное дело – развал Российской империи.
Эх, какой же я всё-таки дилетант, не способный действовать предусмотрительно. Какой бес попутал меня дать приказ слить весь бензин для поджога казарм егерей. Вон, даже прапорщик удивлялся – зачем тратить столько драгоценного топлива для поджога деревянных бараков. Перестраховщик, блин, долбаный! Всё боялся, что казармы сразу не займутся и часть егерей успеет выскочить из горящих зданий. А теперь из-за этого, имея автомобиль, я не могу выехать в Петербург, чтобы арестовать полковника Матюхинена. Вот же чёрт, темп теряется, темп!
Я взглянул на стоящего рядом с прапорщиком водителя спецгруппы и с надеждой спросил:
– Максим, а может быть, у тебя в заначке осталось хоть немного топлива? Нам кровь из носа нужно рано утром быть в Петрограде!
– Никак нет, государь, бензин по вашему приказу весь слили. В бензобаке осталось топлива, чтобы проехать не больше пяти вёрст.
Для активных действий оставалось последнее средство – телефон. Теперь только Кац мог помочь выбраться из всего этого дерьма. Во-первых, конечно, на «роллс-ройсе» отправить сюда несколько бачков с бензином (о канистрах в этом времени я не слышал). Во-вторых, задержать полковника Матюхинена. А вот это мой друг вряд ли сможет осуществить, ведь у него нет в подчинении спецгруппы. Это очередная наша с ним недоработка. Можно, конечно, обратиться к официальным властям, но в столице сейчас такой бардак, что, даже имея связи Каца в министерстве внутренних дел, это займёт столько времени, что Матюхинен спокойно успеет добраться до Выборга, вернуться с егерями и штурмом взять это министерство вместе с чиновниками, с которыми согласовывается его арест. Остаётся рекомендовать Кацу действовать неофициальным путём – обратиться за помощью к уголовникам. Он уже несколько раз пользовался услугами Семёна – одного из авторитетов преступного Петербурга. Вот пускай и в этот раз тот посодействует в похищении полковника. Денег, конечно, этот Семён берёт много, но дело устранения Матюхинена того стоит. Тем более после обнаружения сейфа лесоторговца в трате денег на оперативные нужды, нет ограничений – можно не экономить. Одним словом, срочно нужно связываться с Кацем, наплевав, что сейчас половина шестого утра и своими звонками я разбужу кучу людей. Ведь если его нет ни в Смольном, ни в моём особняке, то придётся посылать людей в его квартиру или даже в Гатчину.
Перед тем как звонить, я провёл инструктаж с прапорщиком, как ему сейчас организовать охрану периметра имения – следовало подумать и о собственной безопасности. Кто его знает, может быть, полковник Матюхинен настолько предусмотрителен, что, узнав о том, что великий князь направился в
