создать пару, но слишком взрослых, чтобы всерьез рассчитывать, что их выберет собака. «А это значит, – подумал Ник, хмурясь про себя, когда они с отцом подошли к группе, – что большинство женщин – мои ровесницы».

– Ник! Ох, Ник! Ты вернулся! Ты живой! – Маэва вскочила со своего места рядом с Сирилом, смеясь сквозь слезы счастья, бросившись Нику на шею.

– Привет, Маэва. И Фортина. Я тоже рад тебя видеть. – Высвободившись из объятий Маэвы, Ник наклонился потрепать подрастающую собаку за ушами, думая, как сильно она похожа на Ригеля… а потом почувствовал боль. Не от зависти, которую испытал бы до того, как нашел Ригеля, а от тоски. Он скучал по Ригелю. А еще – по Мари. Нахлынувшая тоска скрутила его, и он согнулся рядом с Фортиной, в смятении пялясь на щенка.

– Ник, ты в порядке? Ты цел? Сол, с ним правда все хорошо? – спросила Маэва.

Ник мысленно встряхнулся, погладив Фортину еще раз, а потом встал, улыбаясь возлюбленной отца.

– Прости, Маэва. Да, я в порядке. В полном.

– Николас! Не могу выразить, как я рад, что ты к нам вернулся. – Сирил схватил Николаса за руку и тепло потряс.

– Спасибо, Сирил. Я был на волосок от гибели.

– Как ты выбрался? Шена сказала, ты был смертельно ранен, когда тебя утянуло в водоворот, – сказал Сирил.

– Это запутанная история, дружище, – начал Сол. – Ник расскажет ее после…

– Отец, я не против рассказать Сирилу, – Ник заставил себя улыбнуться, словно ему было нечего скрывать. – Чем раньше Племя узнает, что со мной случилось, тем легче будет рассказывать.

– Тогда продолжай, сын, – кивнул Сол.

Ник глубоко вдохнул, а потом нырнул в омут головой.

– Шена права. Меня смертельно ранили. – Ник повернулся, чтобы оказаться спиной к Сирилу и Маэве. Затем Сол помог ему задрать свитер, и все увидели ловко перевязанную застарелую рану.

– Ты уже ходил в лазарет? – Сирил и остальная группа, покинувшая Наемника, чтобы присоединиться к Нику, растерянно глядели на шрам. Ник прекрасно их понимал. Сплетни разносились по Племени, словно пожар по летнему лесу. Если бы он ходил в лазарет, Племя бы уже знало, что он вернулся.

– Как раз туда иду, – объяснил Ник, поправляя свитер. – Мою рану забинтовали Целительницы-Землеступки.

– Целительницы-Землеступки? – недоверчиво переспросила Маэва, переводя взгляд на Сола за разъяснениями.

– Он имеет в виду землерылок. – Голос Тадеуса, сочащийся сарказмом, раздался из задних рядов присоединившейся к ним группы.

Внезапно повисла абсолютная тишина, но Ник кивнул и улыбнулся Тадеусу, словно тот ему помог.

– Рад видеть тебя в добром здравии, Тадеус. Ты прав. Они называют себя Землеступами. Землерылы – это оскорбление.

Тадеус отрывисто рассмеялся.

– Только Ник может волноваться о чувствах землерылов!

Перестав улыбаться, Ник пронзил Тадеуса острым честным взглядом.

– Землеступы спасли мне жизнь. Мне кажется, отвечать на подобное оскорблениями – неправильно.

– Но почему они тебя спасли? – быстро поинтересовался Сирил, пока Тадеус не перехватил разговор.

– Это один из первых вопросов, который я задал тем двум женщинам, – сказал Ник. – Правда в том, что одна из них хотела перерезать мне горло и бросить плавать с речным мусором.

– Если это правда, почему они так не поступили? – спросила Ребекка, еще одна Старейшина, внимательно рассматривавшая Ника.

– Другая Целительница, Мари, не позволила. К моему счастью, главной оказалась Мари. Она сказала, что, убив меня, они станут такими же бесчеловечными, как люди Древесного Племени.

За словами Ника последовал столь могучий гул, что из ближайших гнезд начали высовываться головы других членов Племени.

Сол поднял руки, жестом призывая к тишине.

– Ник просто повторил их слова. Криками отношение не изменишь. Предлагаю выслушать Ника и извлечь из случившегося урок.

– Ты и впрямь провел всю неделю в норе землерылов? – подивилась Ребекка.

– Да, все это время я пробыл в норе землеступов.

– И какого это? – спросила молодая женщина из задних рядов.

– Хочешь сказать, они заботятся о себе? – поинтересовался кто-то из соплеменников.

Ник смотрел на растущую толпу, пока не увидел, кто задал первый вопрос, и не обратился к ней напрямую:

– Ивлин, норы оказались удобными и чистыми, в каком-то смысле даже красивыми. Что касается второго вопроса: да, они определенно заботятся о себе, и обо мне заботились.

– Ага, и твои ответы доказывают, в каком ты валялся бреду, – съязвил Тадеус. – Что ж, по крайней мере, Ник теперь знает, где нора. Целительница- другая отлично дополнят Ферму. Глядишь, смогут уберечь других землерылов от постоянного падежа.