удовлетворена столь быстрой и относительно легкой смертью убийцы, но это лучше, чем вам его отдавать.

– Касс… – прозвучало сзади тихое предостерегающее обращение от Дамиана, но я не жалела, что высказала в лицо императору то, что давно хотела.

Мрачный Вайерд долгую минуту пристально смотрел на меня, видимо, ожидая извинений, но не дождался.

– Я понимаю твою злость, девочка. Ты имеешь на нее право, так же как и на упреки. Но я не обязан объяснять тебе целесообразность своих решений и оправдываться за их последствия. И не стоит считать, что высшие роды избегут справедливого наказания лишь из-за своего происхождения. Расплата всегда придет и будет соразмерна вине.

Я скривилась, но промолчала. Только терпеть дальше эти лживые речи не желала. Главное я рассказала, а остальное пусть выясняет у Клейронов. Поэтому я резко поднялась и устремилась к выходу.

– Стойте, леди Кэрридуэн, – раздался властный приказ, и я с трудом сдержалась, чтобы не запретить ему обращаться ко мне по этому имени. – Остался еще один важный вопрос, который я желал обсудить лично с вами.

– Как пожелаете, Ваше Величество, – оскалилась я в улыбке, разворачиваясь к нему и приседая в реверансе. – Я вас внимательно слушаю.

– Что вы намерены делать со своим родом?

– Ничего, – строго проговорила я, глядя ему в глаза, желая показать, что это решение я буду отстаивать до конца. – Род Кэрридуэн погиб, и вместе с ним исчезла библиотека. Навсегда. Я не желаю, чтобы меня хоть как-то связывали с этим именем и хранилищем. Моей семье это ничего хорошего не принесло.

– Вы понимаете, что тем самым отказываетесь от положения в обществе, власти и собственного наследия и наследства? – спросил Вайерд, а я лишь горько рассмеялась.

– От какого наследства? Пепелища, оставшегося от замка? Мне никогда не нужно было ничего этого. Ни положения, ни власти, ничего. Только родная семья. Но, увы, у меня ее нет, и никакие ваши блага ее не заменят. Я не приму родовое имя, что бы вы мне ни посулили и чем бы ни угрожали.

Несколько мгновений в помещении висела напряженная тишина, а затем император тяжело вздохнул и сказал:

– Я приму ваше решение, но, если вы когда-нибудь измените его, понадобится только ваше слово, помните об этом.

– Благодарю, – ответила тихо, склонившись в очередном реверансе, встала и покинула комнату.

Ненавижу!

С магистром и его отцом Вайерд Киневард разговаривал еще долго. О чем – не знаю, меня посвящать не стали, а я не спрашивала. Но больше император меня не беспокоил.

Еще через день в газетах появилась статья: «Ночью скончалась от сердечного приступа Деланей Битан». И, несмотря на заверения специалистов, что дело лишь в преклонном возрасте и большой нагрузке в больнице, меня не оставляли мысли об императорском возмездии.

«Расплата всегда придет и будет соразмерна вине…»

А потом полетели дни на берегу моря. Каникулы еще продолжались, поэтому Флора осталась с нами дожидаться начала учебного года, развлекая меня в отсутствие Дамиана. Мы снова стали тренироваться, много гуляли по окрестностям. Просто болтали ни о чем, старательно обходя любые упоминания о произошедшем.

Несколько раз съездили в замок Дунебшхишт. Лорд Осбеорн долго выпытывал у своего мертвого родственника о самом замке и его обитателях и в итоге пришел к решению, что наследство мне принять придется. Хотя Дамиан был категорически против, каким-то чудесным образом старшему Клейрону удалось его уговорить. Через пару недель исследования также было решено, что шанс на жизнь обрывку мрака нужно дать и привязка ко мне никаких нежелательных последствий конкретно для меня иметь не будет. И стоило бы, конечно, разобраться со всеми исследованиями безумца получше, но пока у меня не было на то ни сил, ни желания. Поэтому, напоив странное существо из безмирья каплей своей крови, тем самым дав ему возможность жить в нашем мире, я с помощью Дамиана и лорда Осбеорна заперла замок от любых вторжений. Как официально вступившая в права наследования, я это могла сделать, погрузив всю территорию вместе с обитающими там монстрами в безвременную спячку.

Дамиан неожиданно, впервые за десять лет, взял отпуск в управлении. Конечно, полностью отстраниться от работы он не мог, но уходил из дома не каждый день и ненадолго. А все остальное время проводил со мной. Мне, честно говоря, даже начало казаться, что меня просто боятся оставлять наедине с собой. Зря, такой глупостью, как самоубийство, после того, с каким трудом мне эта жизнь досталась, я не собиралась заниматься.

Но все же плюс в этом надзоре был – мы с Дамианом получили возможность узнать друг друга в нормальной и спокойной обстановке, а не в пылу расследований и прочей суеты.

Он оказался не идеальным, но был комфортным мне человеком. Тем, рядом с кем мне было уютно молчать, наблюдая за пляшущим пламенем в камине. С кем можно было затеять спор на любую тему и получать от этого удовольствие, а потом разойтись, пусть и оставшись при своем мнении, но не скатившись в банальную ссору.

Я все чаще задумывалась о нас и как же быть со всем этим дальше. И с каждым разом решение, которое я приняла, не нравилось мне все больше и больше.