В ящике спрятаны перья. Хоть и закусываю губу, а улыбку сдержать не удаётся: сразу видно, что рядом обитает Элоранарр.

— Ты знаешь о способах передачи сообщений что-то забавное? — Арендар прокручивает золотое перо между пальцев. — Или о привычках моего старшего брата?

— Второе.

Кивнув, Арендар укладывает один из листов перед собой. Перо в его руке легко скользит по бумаге.

«Приветствую вас, носительница блаженного исцеления мисс Клэренс, да не иссякнет сияние вашей магии!»

С моих губ срывается смешок.

— Письменный этикет, — поясняет Арендар, а перо бежит дальше, и я зачарованно слежу за красивой сильной рукой. Его движения почти чувственны…

«Возможно ли студентке Валерии посетить её подругу студентку Никалаэду и в какое время.

Наследный принц империи Эрграй, Арендар Аранский».

Так легко и непринуждённо вопрос превращается в фактически требование назначить время встречи с Никой. Под ложечкой сосёт: надеюсь, она не жалеет о превращении в вампира.

— Письма мы передаём через почтовую службу, курьеров или магическим способом.

— Арендар берёт меня за руку, целует тыльную сторону ладони. — Почтальоны доставляют письма наземным транспортом, обычно их дешёвыми услугами пользуются простые люди. У курьерской службы есть грифоны, простые люди обращаются к ним только в случае острой необходимости в скорости. Магическая доставка писем доступна лишь одарённым. Если ты не магкаллиграф, используешь подготовленные ими листы с необходимым уровнем защиты. Пишешь письмо, а потом…

— Что за уровни защиты?

Арендар тянет меня вверх, я поднимаюсь с ним. Ведя к кушетке, он поясняет:

— Самые дешёвые шаблоны не защищены никак: ни от дождя, ни от перехвата. Так называемые нулёвки. Первый уровень защиты — от влаги, второй — от влаги и птиц, третий — от всего этого и простейших сбивающих заклинаний, четвёртый добавляет защиту от целенаправленного перехвата. Пятый уровень блокирует сложные заклинания. — Опустившись возле елозящей от радости Пушинки, Арендар усаживает меня рядом. В его понизившемся голосе появляются волнительные интонации. — Но у правящих семейств свои магкаллиграфы, и они делают защиту уровня шесть и семь. За такими письмами даже дракону гоняться непросто.

Скользнув ладонью по спине, Арендар обхватывает меня за талию, шепчет на ухо:

— А теперь возьми эту записку.

Мурашки бродят по телу, от близости Арендара жарко. Чтобы скрыть дрожь пальцев, слишком сильно сжимаю плотный лист. Потираясь носом о висок, Арендар продолжает нашёптывать:

— Закрой глаза, так проще сосредоточиться.

Какое сосредоточиться, когда он так обнимает, когда сердце бешено колотится в каждом сосуде и гудит в висках?

— Обратись к источнику, протяни нити силы к печатям по углам листа и представь адресата как можно чётче.

Его сильные горячие пальцы скользят по моему боку, почти перебираются на бедро.

— Обратись к источнику, — Арендар целует мочку уха, за ухом, — давай же.

— А… — голос низкий, взволнованно-чувственный, — ты меня специально отвлекаешь?

— Разумеется, — усмехается Арендар, — это тренировка на умение концентрироваться в сложных условиях.

Он целует шею. Кажется, тоже решил действовать лаской. Во рту пересыхает, сердце колотится всё быстрее. Хотя куда уж быстрее?

— Где же твоя способность действовать в критической ситуации? — Арендар прикусывает мочку уха.

Волна мурашек накрывает меня, я млею и злюсь: я же головой думать должна, а не телом! Крепче зажмурившись, обращаюсь к источнику, стараясь не замечать, как Арендар притягивает меня, целует в губы.

Мисс Клэренс, я должна вообразить… Сосредоточившись, представляю её, обращаюсь к источнику, и… Как провести нити силы к печатям? Арендар находит мои руки и сдвигает большие пальцы на печати в уголках. Меня словно пробивает током: я отчётливо вижу в сумраке закрытых глаз радужно переливающиеся нити, тянущиеся от меня к двум голубым огонькам. Следом за этими двумя возникают ещё два огонька, образуя прямоугольник размером с письмо. Ещё две нити подпитывают эти новые огоньки. Лист в моих руках вздрагивает, ворочается, словно живой.

Широко распахиваю глаза: он дёргается, складывается самолётиком.

— Отпусти его, — сипло велит Арендар.

Освобождённый лист окончательно сворачивается в самолётик и уносится в приоткрытую дверь.

— Даже не знаю, радоваться мне или огорчатся, — Арендар прижимается горячим лбом к моему виску, переплетает наши пальцы.

— Чему? — еле произношу я, боясь голосом выдать охватившее меня сладко томительное волнение.