— Меня смутила фраза Элоранарра… — (Дарион вскидывает брови, предлагая продолжать). — Что они не так глупы, и избранная у Арендара будет в любом случае.

— Так и сказал?

Киваю. Дарион прикусывает перо. Направленный на меня взгляд задумчиво плывёт.

— Любопытное замечание. — Дарион убирает перо в стол. — Иди, тренируйся.

— И вы никак это не прокомментируете?

Почесав затылок, Дарион пожимает плечами:

— Род Аран власть терять не хочет, у рода Аран есть талантливый учёный, и было время что-нибудь придумать. Не исключено, что для последнего хода они приберегли козырь. Но говорить об этом — нарываться на обвинение в оскорблении императорской семьи и подрыве устоев.

— И вы ничего с этой информацией делать не будете?

— Информация без доказательств — пустой звук, но даже пустой звук может угрожать жизни.

— Значит, нужно об этом молчать?

— Можешь обсудить с Арендаром, он тебя не обидит. Я тоже. Но кому-то ещё рассказывать не советую.

— Но откуда у вас подозрения в подлоге? Вроде считается, что это невозможно. Карие глаза наставника темнеют до черноты.

— После исчезновения второй жены император провёл пять безрезультатных отборов, прежде чем признал поражение и женился на неизбранной. Элоранарр не нашёл никого на трёх стандартных и двух дополнительных отборах в других мирах. Линарэн остался без избранной после трёх попыток её найти. Арендару не помогли два отбора. Четыре представителя рода Аран и тысячи женщин, в том числе из семей, в которых уже были избранные императорской династии — ни одной подходящей.

— Это слишком странно? — сцепляю пальцы. — Просто я не специалист в истории Эёрана, не знаю, как часто наследники остаются без избранной.

— Не так часто, как некоторым бы хотелось. В роду Аран такого раньше не было.

— Мм… Предположим, в этом кто-то виноват, но кто? Как? Разве императорская семья за артефактом не следит? Неужели они бы не заметили, что он сломался?

— Следит и бережёт. Родовые артефакты не ломаются. Артефакт рода Аран исследовали от и до, он работает.

— Не сами же они себе избранных мешают выбрать. Это было бы глупо. Значит, избранных для них нет. Возможно, их кто-нибудь убрал?

— Примерно в таком ключе думают император и его сыновья, — вздыхает Дарион.

— Но не вы.

— Не я.

— Почему?

— Интуиция, — он разводит руками. — Иди, занимайся. Сила лишней не бывает.

Прояснила ситуацию, называется. Теперь думай, что с родовым артефактом Арендара не так и кто его может портить

Эх, мне бы столько сил, чтобы Элоранарра к стенке прижать! Выходя, поглядываю на Пушинку: может, когда она подрастет, удастся старшего принца дожать на откровенность? Или хотя бы прикусить его разгулявшуюся переднюю часть.

Злость на Элоранарра и собственную беспомощность помогает продержаться в тренировочном зале почти четыре часа. Намного легче лупить манекены заклинаниями, когда представляешь на их месте рыжего драконищу. Только прицел почему-то постоянно сбивается на промежность. Ну, ладно, это издержки мотивации. Зато отлично получается бить без проговаривания команды и точнее направляются удары спонтанной повторной активации. Опять же в промежность. Надо что-то с этим делать, а то парни на занятиях не оценят. Хотя, наверное, прикрываться начнут с большим энтузиазмом.

Из зала я выползаю на полусогнутых. Пот течёт так, словно не стрелы магии, а тяжеленные копья кидала. Душ, мне срочно нужен душ! Благо здесь удобный, и в это позднее время никого нет, очереди ждать не придётся.

Сложив одежду в закреплённый за мной шкафчик, прикрывшись полотенцем и прижимая к груди мыло с мочалкой, отодвигаю панель (надо как-нибудь спросить, почему в корпусе боевых магов большая часть дверей напоминает потайные ходы) и вместе с Пушинкой захожу в просторную душевую.

А там секретарь Элоранарра Халэнн намыливает голову. Абсолютно голый.

Вернее сказать — голая. Потому что у Халэнн широкие бёдра и грудь в наличии. Пусть не слишком большая, но явно женская. Она смотрит на меня, я — на неё. Наверное, это не Халэнн, а его сестра. Но лицом они один в один.