В комнате резко хлопает дверь. Каблуки торопливо процокивают к окну, к двери, снова возвращаются к окну. Проносятся между кроватей. Замирают у окна. Что-то разбивается, и от этого внезапного звука у меня чуть не выскакивает сердце.

Выскочив из ванной, прижимаюсь к запертой на шпингалет двери.

– Ника, это ты?

Несколько мгновений мучительной тишины – и слабый голос:

– Да… да, это я.

Едва обтеревшись, намотав полотенце на волосы, впрыгиваю в пушистый халат и распахиваю дверь.

Бледная Ника с закрытыми глазами стоит у окна, возле ног – разбитая кружка.

– Что случилось? – почти кричу я.

– Ничего. Ничего определённого не случилось. – Ника вдыхает и выдыхает несколько раз. Открывает влажно блестящие глаза. – Точнее… Может быть, ты слышала о ритуальных убийствах под Серабургом. Это в королевстве Озаран. Там начались беспорядки, а это всего день пешим ходом от Вортреда, где живёт моя семья.

– О… надеюсь, с ними всё в порядке, всё же целый день пешим ходом… это ведь далеко?

– Всё у них хорошо, – решительно произносит Ника и, сжав кулаки, несколько раз вдыхает и выдыхает. – Я не буду притягивать мыслями дурное. Я буду… буду спокойна, и с ними всё в порядке. – Сморгнув слёзы, она вымученно улыбается. – Как первое занятие боевой магией?

А у самой глаза влажные и губы дрожат.

– Ты уверена, что стоит так себя сдерживать?

– Я менталист, мои мысли… могут влиять. Не слишком глобально, но всё же лучше мыслить позитивно: у папы связи и охрана, он всех защитит. Поэтому давай, рассказывай, отвлекай меня от мрачного.

Судорожно вдохнув, Ника опускается на корточки. Простирает ладони над осколками, и те, дрогнув, поднимаются в воздух. Я застываю с открытым ртом. Ника выпрямляется и, пока осколки парят и кувыркаются под её руками, в несколько шагов доходит до урны. Тихо звякая, осколки падают вниз.

– Вот так-то лучше, – нарочито бодро заявляет Ника и отряхивает ладони. – А теперь давай пить чай. А ещё лучше напеку-ка я блинчиков. Да, это очень успокаивает.

– Помочь?

– Нет, я сама.

Ей лучше знать, чем снимать стресс, поэтому сажусь на стул. Подтянув колени, обхватываю их руками.

Ника сноровисто переодевается в платье попроще, надевает фартук. В тумбочке, оказывается, хранятся все необходимые продукты, магически зачарованные так, чтобы не испортились. За каких-то пятнадцать минут Ника всё подготавливает.

Плита здесь – каменный диск с символами, и от нескольких прикосновений он очень быстро разогревается, а следом за ним и сковорода.

– Так, рассказывай о занятии. Подопечные Дариона обычно о тренировках не болтают, но я на правах соседки хочу знать подробности. Правда, что парни тренируются абсолютно голыми?

– Нет, – чуть не поперхнувшись, отзываюсь я. – Всё пристойно.

– У, – с каким-то даже сожалением тянет Ника, ловко размазывая тесто по шипящей сковороде. – А почему же он тогда так трепетно никого не пускает посмотреть на своих красавчиков?

– Говорит, это опасно.

– Опасно прямо с первых занятий?

– Есть немного. – Потираю грудь, дважды ушибленную заклятием.

– Досталось? – сочувственно уточняет Ника, переворачивая душистый румяный блин.

– Да, немного. Из-за спонтанной активации источник работает немного странно. Ничего серьёзного, но придётся, наверное, заниматься не со всеми, а с наставником.

– Тренировки с наставником – это почётно.

– Уж лучше с наставником, чем с Гаддаком, – вздыхаю я.

– О да, племянничек Фабиуса тот ещё… придурок. Как и его приятель Ингар, но тот хоть полуорк, ему простительно, а эти-то непонятно с чего бесятся.

Сбросив блин на тарелку, Ника добавляет масла и заливает тесто.

– А чем плохи полуорки?

– Ну, они не то что плохи… – Ника задумчиво покачивает головой, словно подбирает слова. – Орки помешаны на чистоте крови, живут в закрытых общинах и тех, кто связывает себя браком с другим видом, вышвыривают со своей земли и предают забвению, часто с конфискацией имущества. Естественно, остальные существа недолюбливают орков за высокомерие, поэтому полукровки оказываются меж двух огней, и это не лучшим образом