Только у двери он отводит взгляд и, отворив её, отрешённо уставляется перед собой. Его жилище просторным коридором, двустворчатыми резными дверями, шёлковыми обоями и натюрмортами в золотых рамах напоминает музей. Заходящее солнце золотит большие окна. Судя по открывающемуся виду на аллеи, мы на втором этаже. Наши шаги гулко отдаются в тишине большого дома, вторит им шелест подола.

В окнах за поворотом открывается вид на административное здание с острыми шпилями.

По узорам трёхцветного паркета мы проходим к лестнице. Дверь возле неё приоткрыта, за ней – набитые книгами шкафы до высоких потолков, и даже лесенка для изучения верхних полок, как в фильмах. Библиотека, судя по всему, огромная, вот бы там поискать информацию о моей заблокированной способности.

Подхватываю подол, степенно спускаюсь по лестнице. Арендар снова смотрит на меня, слегка улыбается, я улыбаюсь в ответ. В его позе и походке уже меньше напряжения.

С лестницы мы почти сразу попадаем в небольшую столовую. Слева, почти загороженный двумя креслами и столиком, бодро полыхает камин. Справа у окна сервирован овальный стол, в бутылках и бокалах отражаются огненные блики.

Арендар подводит меня к этому столу. Отодвигает стул. И когда я начинаю присаживаться, он поднимает стул и меня вместе с ним, аккуратно задвигает.

– Э… спасибо, – схватившись за столешницу, выдыхаю я, не понимая: то ли он силу всё же не рассчитал, то ли у них принято так девушек подсаживать.

– Не стоит благодарности. – Арендар устраивается напротив.

Смотрит на меня. Молча. Испытующе. И у меня внутри всё начинает подрагивать.

– Мило тут у тебя. – Оглядываю комнату, но то ли от волнения, то ли от смущения едва замечаю богатое убранство. Даже не могу сказать, натюрморты оправлены в золотые рамы или пейзажи. – Ничего, что я так по-простому с тобой разговариваю? Ты же принц, наследник…

– Всё хорошо. С мамой… с мамой мы наедине всегда общались так, по-простому. – Он опускает ладонь на стол, и кончики его пальцев мягко касаются моих. – Она тоже из непризнанного мира.

От его прикосновений по телу пробегает волна то ли тепла, то ли дрожи, и сердцебиение учащается. И, кажется, к щекам приливает кровь.

– Мм. – Отчаянно хочу избавиться от ощущения неловкости. – Слышала, она пропала.

– Да, когда мне было одиннадцать, она вышла в сад, и больше её не видели.

– Императрица пропала так просто? – восклицание вырывается прежде, чем я успеваю задуматься, каково Арендару от такого вопроса.

– Не просто. На самом деле это совсем не просто – бесследно исчезнуть из императорского сада, даже если ты императрица.

– Прости, не хотела напоминать… – Опускаю взгляд.

Наверное, мне стоит отодвинуть руку, но Арендар не спешит этого делать, более того, кончики его указательного и среднего пальцев будто невзначай накрывают мои.

– Ничего страшного, я уже привык…

– И всё же…

– Мне действительно неприятно об этом вспоминать, но в остальном… В остальном ты будишь самые светлые воспоминания моей жизни, Валерия.

К лицу приливает горячая волна. Морально меня никто не подготовил ни к таким комплиментам, ни к томным ноткам в его сильном, будто созданном приказывать голосе.

– Лера… Называй меня Лера, – нервно прошу я, чтобы не отвечать на его странную фразу. – Мне так привычнее. Валерия – это слишком официально… как на экзамене.

Поглаживая кончики моих пальцев, Арендар медлит.

– Наедине можешь называть меня Арен.

Градус неловкости резко подскакивает: что он творит? Что я молчу? И что вообще делать? Подобных разговоров с наследными принцами у меня ещё не было, да и с просто принцами тоже, я совершенно не знаю, как себя вести.

– Проголодалась? – так и не дождавшись от меня ответа, интересуется Арендар.

Киваю. Надо брать себя в руки, в конце концов, Арендар хоть и принц, но тоже человек, в смысле, живое существо, и смущаться перед ним глупо.

Арендар отпускает мою руку, чтобы позвонить в миниатюрный колокольчик.

Возле нас возникают три невозмутимых слуги в чёрных ливреях, выставляют тарелки на стол: прямоугольник мяса с цветами из овощей, жёлтые палочки, салаты, пирожные.

Взмах руки Арендара, и слуги мгновенно исчезают.

– Я попросил подать сразу всё. Не хочу, чтобы нам мешали.