– Ну, как вам у нас?

– Грандиозно, – сказал Борислав честно. – Таких станций я никогда раньше не видел. Да и таких кораблей тоже. У нас все скромнее.

– Зато у вас есть нуль-Т, – сказал адмирал.

Его лицо было вежливо и непроницаемо. Борислав попытался представить, какие мысли по поводу нуль-Т могли возникнуть у профессионального стратега, и решил, что лучше этого не знать.

– Если вы знакомы с нашей историей, вы могли заметить, что нуль-Т – это, как ни странно, в каком-то смысле тормоз. Обратите внимание: почти вся «галактическая империя» нашего человечества возникла еще до появления нуль-Т. Ее создали обычные звездолеты. Нуль-Т резко повысила связность внутри уже освоенной Периферии, но вот продвижению вперед она не способствовала. У вас оно идет куда равномернее.

Линденгард поморщился.

– Это относится только к последним пятидесяти годам, – сказал он. – В лучшем случае. Пока шла война, исследовательская экпансия и в Рейхе, и в Союзе была практически заморожена. Не до нее было. Тогда ведь боевые звездолеты буквально сотнями тысяч строились…

– Я знаю, – сказал Борислав. – Но я знаю и то, что у вас был «марш в десять тысяч световых лет». Это удивительный подвиг.

– Мои предки в нем не участвовали, – заметил Линденгард. – Может быть, и к сожалению. И я полностью согласен: это удивительный подвиг. Только благодаря ему мы заселили рукав Стрельца.

Борислав невольно посмотрел на висевшую за спиной адмирала карту. Трасса «марша в десять тысяч световых лет» была там обозначена. Почти четыреста лет назад, в беспросветные времена первых Гольденбаумов, жители одной из каторжных планет сумели совершить побег на самостоятельно построенном сверхсветовом корабле. В мире, освоенном человечеством, они не могли укрыться нигде: власть Гольденбаумов была тотальной. Беглецы направились в необитаемые звездные области, для которых не было даже карт. После путешествия, длившегося несколько десятков лет, им удалось найти землеподобную планету, пригодную для высадки. Так возник Союз Свободных Планет – новое человеческое государство, против которого Галактический Рейх начал войну. Шестьдесят лет назад эта война закончилась победой Рейха…

– Мы еще можем дожить до времени, когда человеческие колонии появятся не только в рукаве Стрельца, но и в рукаве Лебедя, – сказал Линденгард. – Это не так уж невероятно.

Борислав усмехнулся.

– Для наших социологов это именно невероятно, – сообщил он. – Они до сих пор, наверно, себя щиплют за все места – хотят понять, не спят ли. Никто не мог представить, что при монархическом общественном строе можно выйти в Галактику. Никто. Это немыслимо.

– Ну вышли-то мы пораньше, – заметил Линденгард. – К моменту возникновения Рейха Земля столицей уже лет триста как не была. А у вас ведь до сих пор девять десятых населения – на Земле, я верно понимаю?

Борислав кивнул.

– Имея нуль-Т, это можно себе позволить, – сказал адмирал.

Борислав вновь кивнул. Он не был уверен, что дело здесь только в средствах транспорта, но предпочел не делиться своими соображениями на эту тему.

– Ну хорошо, – сказал Линденгард. – Я рад, что мы познакомились. Полагаю, у вас ко мне есть вопросы. Если так – прошу. Я в вашем распоряжении.

– Спасибо, – сказал Борислав. – Вопрос у меня, по сути, один, но большой и важный. Как воспринят контакт той частью общества Рейха, которая о нем знает?

Линденгард вздохнул.

– Я понимаю, почему вас прислали, – сказал он. – Конечно, по дальней связи такое не выяснить. Очень запутанная тема, сам Слейпнир ногу сломит… Ладно, я постараюсь рассказать то, что знаю сам. Среди тех – очень немногочисленных, надо сказать – наших бюрократов, которые знают о контакте, встречаются два отношения. Первое – это умеренно доброжелательный подход. Готовность осторожно развивать и познавать. Примером такой позиции являюсь я, например, – он улыбнулся. – К сожалению, в высшем руководстве флота так считают не все. Там есть несколько «черных фишек». Изоляционистов, которые считают, что контакт – в принципе зло, все данные о нем стоит стереть, и доступ закрыть.

– Зло? Почему?

– Я неточно выразился, – сказал Линденгард. – Не зло, а угроза. Слишком большая угроза. Эти люди боятся, что контакт вызовет в нашем собственном обществе проблемы, которые не удастся решить без войны.

– Какие проблемы?

Линденгард вздохнул.

– Ну, например, совершенно неизвестно, как на известие о контакте отреагируют наши республиканцы. Они ведь есть даже в Рейхе. Не говоря о