старичком с сияющим золотом нимбом над блестящей и гладкой, как коленка, лысиной.

Рассекая океанскую гладь, мощный сухогруз легко скользил по прозрачной синеве, пенил форштевнем воду, гоня перед собой белоснежный бурун, который уходил крутыми валами вдоль отточенно стройных носовых обводов корабля, затем успокаивался и растекался по сторонам длинными лазурными усами вдоль бортов, оставляя за кормой взбитый винтом бурливый, а потом гладкий, спокойный и ровный след. Перед самым носом сухогруза, там, где бульб таранил глубину, иногда можно было видеть дельфинов, в снопах сверкающих брызг режущих воду и воздух. Это мистическое чудо природы, из воды на сушу выбравшееся и снова в море вернувшееся, стало живой связью глубин и воздушного мира над океаном. А в древнегреческой мифологии произошли они от пиратов-работорговцев, напавших на триеру Диониса, но по воле бога раздалось пение флейт, виноградные лозы обвили мачту, парус и весла, обездвижив корабль, и сам плененный Дионис, с которого вдруг упали оковы, обернулся львом. От страха пираты бросились в море и в пенных волнах превратились в дельфинов. С тех пор во искупление своего греха они спасают тонущих в океане моряков, плывут перед судами, то ли указывая им путь к берегу, то ли надеясь вновь стать людьми…

– О чем задумался, Александр Васильевич? – тревожный голос капитана вырвал Куздрецова из приятных видений. – К нам гости… Нежданно-негаданно… И, кажется, это по твоей части… Сомневаюсь, что это визит вежливости. На-ка, посмотри. – И он протянул бинокль.

Вздымая крутые пенистые буруны, слева по борту к сухогрузу приближались две лодки с мощными движками. Вскоре уже можно было разглядеть крупнокалиберные пулеметы и вооруженных людей, еще чуть погодя – форму и флаги военно-морских сил КСИР.

– Аврал! – скомандовал капитан по внутренней громкой связи и дал тревожную сирену. – Всем товсь! По левому борту два легкомоторных плавсредства. Они вооружены.

Не прошло и пары минут, как в ходовую рубку, где находились капитан, вахтенный помощник, штурман, радист, рулевой и Куздрецов, поднялись старпом, старший механик, электрик. Судовая команда вместе с боцманом суетилась на верхней палубе, вынимая и раскатывая пожарные рукава, подсоединяя их к гидрантам. Куда-то сновал кок, таская коробки с провиантом и большие пластиковые бутыли с водой.

– Кто это, что за банда? – поинтересовался старпом.

– Военно-морские силы Корпуса стражей исламской революции, – ответил Куздрецов, продолжая смотреть в бинокль. – Революционная гвардия Ирана… Что-то кричат, размахивают руками…

– Вот блин! Дерьмо из навозной кучи! – не утерпел стармех. – И какого рожна им от нас надо?

– Поживем – увидим… Вахтенный, не сбавлять хода! – распорядился капитан.

– Есть не сбавлять хода.

Тем временем обе лодки приблизились к сухогрузу и, сбавив скорость, шли рядом параллельным курсом. Их пассажиры что-то кричали, приветственно махали руками. На передней посудине какой-то человек взял в руки мегафон.

– Мы представители военно-морских сил Пасдаран Ирана, – прокричал он на персидском, – и должны осмотреть ваш груз.

– Какой это язык? Что он хочет? – спросил Кораблин.

– Фарси, ну, персидский. Это иранцы, хотят осмотреть груз… – перевел Куздрецов. – Странно-странно, с чего бы это?

А с лодки звучало то же распоряжение уже на английском.

– Да это ж суки пирдюки! – так Дед именовал пиратов. – И к бабке на хрен не ходи.

– Не сучи языком, – одернул Кораблин. – Сейчас посмотрим.

Он взял мегафон и вместе с Куздрецовым вышел на мостик.

– Мы доставляем груз по заказу правительства Ирана и не имеем права пускать кого бы то ни было на борт. Доложите своему руководству, что груз в полном порядке.

– Требуем остановить судно, спустить трап и пустить нас на борт, – раздалось в ответ по мегафону сначала на персидском, затем на английском языках.

– Не пускать ни в коем случае, – заволновался Александр Васильевич. – Я попытаюсь сейчас связаться с нашими…

– Даем вам минуту, чтобы остановить судно, – неслось с катера. Но не прошло и двадцати секунд, как обе лодки пошли на сближение с сухогрузом. Вдоль их правого борта и на носу появились люди с кошками в руках.

– Руль лево на борт! – скомандовал капитан. – До предела!

Рулевой эхом повторил команду и резко, до упора крутанул штурвал. Огромная махина, почти не сбавляя скорости, стала плавно разворачиваться влево, и крутая корабельная волна мощно навалилась на правый борт обеих лодок, едва не опрокинув их. Крича и ругаясь, вооруженные люди попадали со своих мест. Видимо, они не ожидали такого маневра и, находясь недалеко от корабля, просто не смогли развернуть лодки носом к накатившему валу.

– Руль право на борт! – вновь приказал капитан.

Повторив команду, вахтенный матрос резко переложил руль до упора, стрелка аксиометра дернулась в противоположную сторону и устремилась к максимальной отметке; сухогруз послушно стал скатываться вправо. Но люди в лодках уже были готовы к такой уловке. Продолжая требовать остановки судна, они уверенно преодолевали высокую волну и старались подойти вплотную к борту в районе шкафута. Но расходящиеся от носа и скул корабля