Прежде чем я успеваю остановиться, моя рука поднимается к его лицу.

С его губ срывается хриплый звук. Он прижимается щекой к моим пальцам. Его щетина царапает мою нежную кожу.

Я с изумлением ощущаю прилив жара между ног.

— Тебе обязательно было появляться здесь и все портить, да? — бормочет он.

И тут его губы прижимаются к моим.

Мое сердце начинает биться еще быстрее, пульсирует бегущий по венам алкоголь. Пока поцелуй не затянулся, я, втянув в себя воздух, отстраняюсь.

Быстро выдохнув, я уже готова притвориться, будто сейчас ничего не было, но похоже, я недооценила сексуальную притягательность Истона Ройала. Он неотразим. Эти глаза, взирающие на меня из-под полуопущенных век, и этот волевой подбородок, такой же, как у его брата. Его идиотского брата. Ну почему Рид никак не идет из моей головы?

Истон погружает пальцы в мои волосы и снова притягивает меня к себе. Его губы на мгновение касаются моих, и он отстраняется. В его взгляде читается приглашение.

Я касаюсь его щеки и закрываю глаза. Мой ответ яснее ясного. Я даже не осознавала, как сильно изголодалась по человеческому прикосновению. По губам парня, целующего меня, по его рукам, которые гладят мои волосы. Пусть я девственница, но кое-какой опыт у меня уже имеется, и мое тело помнит, как это здорово. Я падаю на грудь Истона, когда наши рты встречаются вновь.

И вдруг он уже на мне, тяжесть его тела вжимает меня в матрас. Он двигает бедрами, и по мне прокатывается волна удовольствия, заставив дрожать от желания.

Истон снова целует меня. Неистово, ненасытно.

Его язык проникает в мой рот в тот самый момент, когда чей-то голос с изумлением произносит:

— Вы издеваетесь надо мной, мать вашу?

Мы с Истоном отрываемся друг от друга и поворачиваемся к открытой двери, в проеме которой стоит Рид и смотрит на нас так, словно глазам своим не верит.

— Рид… — начинает Истон, но его слова падают в пустоту, потому что его брат уже вышел из комнаты.

Звук его шагов звучит так же громко, как стук моего сердца.

Истон перекатывается на спину рядом со мной.

— Дерьмо, — шепчет он, глядя в потолок.

Проходит секунда. Вторая. Третья. И тут Истон соскакивает с кровати и бежит вслед за Ридом.

— Я напился! — доносятся до меня его объяснения.

Унижение — клянусь, еще никогда я не испытывала такого стыда — прожигает меня насквозь. Он целовал меня только потому, что был пьян.

— Да плевать, Ист. Ты делаешь только то, что хочешь. Так всегда. — В голосе Рида слышится усталость, и мое сердце — из-за голода и одиночества, поселившихся в нем, я позволила Истону целовать себя — наполняется состраданием.

— Да пошел ты, Рид. Ты хотел, чтобы я завязал с обезболивающими, и я завязал. Но сегодня в меня врезался стокилограммовый бычара, и теперь мои ребра чертовски болят. Либо пиво, либо таблетки. Выбирай.

Голос Истона затихает, и ответа Рида мне не слышно. Вопреки здравому смыслу, я подкрадываюсь к двери и выглядываю в коридор. Как раз в ту самую секунду, когда они оба исчезают в комнате Рида. На цыпочках, не издавая лишнего шума, я подбираюсь к уже закрытой двери.

— Почему ты ушел с вечеринки? После матча Эбби так и вилась около тебя, — говорит Истон. — Легкая добыча, чувак.

Рид фыркает.

— Поэтому я здесь. Не могу снова войти в эту реку.

— Тогда зачем ты вообще с ней встречался?

Я стараюсь не дышать, потому что мне и самой хочется узнать ответ на этот вопрос. Какие именно девушки нравятся Риду?

Раздается глухой удар, потом еще один, как будто что-то кидают в стену.

— Она… она напоминала мне маму. Нежная. Тихая. Не назойливая.

— Совсем как Элла. — Истон язвительно смеется. Еще один удар, но на этот раз еще более приглушенный. — Эй, ты чуть не сбил меня с ног этим мячом, придурок!